— Слишком много туристов, — покачала головой Джанин.
— Как насчет Австралии и Большого Барьерного рифа?
— Клево! — Джанин изобразила австралийский акцент. — Чувак, ничего, если я разденусь до трусиков?
— По мне, так можешь и трусики снять.
— Грубиян! — Она легонько шлепнула его по щеке.
От вина ее щеки порозовели, в глазах заблестел огонек. Крейг знал, что теперь она не будет возражать против поцелуя, но внезапно Джанин сказала:
— Роланд назвал тебя мечтателем.
При упоминании этого имени Крейг застыл на месте. В груди похолодело, и он вдруг разозлился на Джанин за то, что она испортила ему настроение. В отместку захотелось сделать ей больно.
— Ты с ним спишь? — спросил Крейг.
Она отшатнулась и посмотрела на него широко раскрытыми глазами, которые внезапно сузились, как у кошки, а кончик носа побелел от ярости.
— Что ты сказал?
Упрямство не позволило ему отступить, и он шагнул в пропасть:
— Я спрашиваю: ты с ним спишь?
— Ты уверен, что хочешь услышать ответ?
— Да.
— Ладно. Да, сплю и тащусь от этого. Еще вопросы есть?
— Нет, — уныло признался Крейг.
— Тогда, будьте любезны, отвезите меня домой.
По дороге в машине царило молчание, изредка нарушаемое отрывистыми указаниями Джанин, куда ехать. Остановившись возле трехэтажного дома, Крейг заметил, что жилой комплекс называется «Бо-Валлон» — так же, как пляж на Сейшельских островах, о котором они мечтали.
— Спасибо, что подвезли, — сказала Джанин, выходя из машины, и зашагала по выложенной плиткой дорожке к дому, потом вдруг повернулась и пошла обратно. — Знаешь, ты словно избалованный ребенок: постоянно сдаешься, вот как вчера на теннисном корте.
На этот раз она ушла не оборачиваясь.
Вернувшись на яхту, Крейг убрал на полку карты и книги, вымыл посуду, вытер и поставил на место. Где-то вроде бы завалялась бутылка джина, но найти ее не удалось, а вино они все выпили. Крейг сидел в салоне, над головой тихонько шипела газовая лампа, на сердце кошки скребли. Ложиться спать не имело смысла, все равно не уснуть.
Он достал из рюкзака взятую у Джонатана тетрадь в кожаном переплете и открыл ее: записи, сделанные в 1860 году, принадлежали Зуге Баллантайну, прапрадеду Крейга.
Вскоре Крейг забыл свои огорчения — он стоял на палубе парусного корабля, который летел на юг по зеленым волнам Атлантики навстречу дикому волшебному континенту.
* * *
Самсон Кумало замер посреди пыльной дороги, глядя вслед разбитому «лендроверу» Крейга, с ворчанием удаляющемуся по аллее тюльпанных деревьев. Машина миновала старое кладбище и исчезла за поворотом.
Сэм, подхватив сумку, вошел в калитку домика для сотрудников миссии Ками и остановился перед задним крыльцом.