— Бога ради, не говори глупостей, — хрипло прошептала Джанни. — И продолжай делать то, что делаешь.
Он повиновался.
— Надеюсь, тебе хватило предусмотрительности сделать койку достаточно широкой для двоих, — дрожащим голосом прервала она затянувшееся молчание.
Не говоря ни слова, Крейг взял ее на руки и отнес в каюту, где они и проверили ширину койки.
— Никогда не думал, что все может быть вот так, легко и просто, — с изумлением сказал он, подперев голову рукой и глядя на Джанни сверху вниз.
Девушка провела пальцем по его обнаженной груди, очертив круги вокруг сосков, и мурлыкнула:
— Обожаю волосатую грудь.
— Я хочу сказать… Ну, как-то мне всегда казалось, что это должно быть такое торжественное событие, сначала клятвы и признания…
— Органная музыка? — хихикнула она. — Пардон за выражение.
— Кстати, никогда не слышал, как ты хихикаешь, пока ты не оказалась в постели.
— Да уж, меня только тогда и тянет похихикать, — согласилась она и опять хихикнула. — Зайка, будь умницей, принеси бокалы.
— А теперь-то что смешного? — спросил Крейг, выходя за дверь.
— Попка у тебя белая и гладкая, как у младенца… Нет, не прикрывайся!
Пока он рылся в камбузе в поисках вина, Джанин крикнула из каюты:
— У тебя есть кассета с «Пасторальной симфонией»?
— Вроде была где-то.
— Поставь ее, зайка.
— Зачем?
— Вернешься в постель, тогда расскажу.
Совершенно обнаженная Джанин сидела на койке в позе лотоса. Крейг передал девушке один бокал с вином и после некоторых усилий тоже ухитрился сложить ноги в позу лотоса.
— Давай рассказывай.
— Крейг, глупый, разве можно найти лучший аккомпанемент?
Буря музыки и любви вновь захватила их. В наступившей за ней пронзительной тишине они лежали, крепко прижавшись друг к другу. Джанин ласково смахнула упавшую на глаза Крейга мокрую от пота прядку.
— Я люблю тебя! — выпалил Крейг, не в силах удержаться. — Я безумно люблю тебя!
Она почти грубо оттолкнула его и села:
— Ты славный мальчик и восхитительно нежный любовник, но у тебя просто талант говорить глупости в самое неподходящее время!
Утром Джанин заявила:
— Ты приготовил ужин, так что моя очередь готовить завтрак.
Она пошла в камбуз, натянув на себя лишь старую рубаху Крейга: рукава пришлось закатать, а полы свисали ниже колен.
— С такими запасами яиц и бекона можно ресторан открывать! Ты ждал кого-то в гости?
— Не ждал, но надеялся! — крикнул он из душа. — Мне глазунью, если можно!
После завтрака Джанин помогала Крейгу устанавливать на палубе лебедки из нержавеющей стали: девушка придерживала накладки снаружи, а Крейг сверлил дырки и прикручивал болты изнутри корпуса.