— Всем подразделениям. Не стрелять. Говорит комиссар Тунгата. Повторяю, не стрелять.
Он замолчал, охваченный облегчением и ужасом одновременно: как бы у кого из партизан в последний момент не сдали нервы. Западню окружали шестьсот человек — отряд канка следовало подавить численным превосходством. Тунгата собственными глазами видел, на что способен родезийский спецназ, и понимал, что на успех можно рассчитывать только при соотношении сил двадцать к одному, не меньше.
Набрать необходимое число партизан удалось, однако не все бойцы отличались стойкостью, среди них наверняка были малодушные, подверженные воздействию мистической ауры благоговейного ужаса, окружавшей легендарный отряд Баллантайна.
— Всем командирам подразделений, — повторял Тунгата, — не стрелять! Говорит комиссар Тунгата. Не стрелять!
Он опустил микрофон и в последний раз внимательно осмотрел подготовленную ловушку.
Река лежала в миле к югу, ее берег угадывался по зарослям более высоких деревьев: на фоне закатного неба виднелись силуэты изогнутых стволов золотистого фикуса, возвышались родезийские тики с обвитыми лианами ветками, а над ними — кроны изящных бутылочных пальм с остроконечными листьями. Сквозь такую чащу разглядеть реку было невозможно.
Лес внезапно обрывался на краю широкой прогалины — в сезон дождей, когда река Замбези выходит из берегов, лужайка посреди леса превращалась в мелкую заводь, заросшую водяными лилиями и тростником. Но теперь вода давно высохла, тростник пожелтел, лег на землю и уже не мог служить укрытием ни дичи, ни охотнику.
В течение десяти дней по краю поймы стоял лагерем огромный отряд, занятый сооружением окопов и позиций для минометов, и Тунгата очень старался, чтобы его люди ни в коем случае не выходили на илистое дно впадины — достаточно одному человеку наследить, и родезийцы заподозрят неладное. Котловину удалось сохранить в неприкосновенности, в грязи виднелись лишь отпечатки буйволов, водяных козлов пуку и оставленные три часа назад следы девяти человек — тех самых, которые шли от места крушения «вискаунта». Следы выходили из прибрежных зарослей и пересекали центр прогалины, ведя к поросшему лесом пригорку.
Радио загудело.
— Они добрались до середины реки, — прошептал наблюдатель.
Тунгата представил ряд темных голов над розовой от заката водой, словно ожерелье на бархатном корсаже.
— Сколько их? — спросил Тунгата.
— Двенадцать.
Тунгата расстроился: всего двенадцать? Он надеялся на большее. Помешкав мгновение, он спросил:
— С ними есть белый офицер?
— Только один человек намазан камуфляжной краской. Он идет первым.