– Голова! Моя голова! – и из кустов, пошатываясь, словно пьяный, вышел Орлик. Антона от увиденного охватило неописуемое удивление, переходящее в ужас. И не только его одного. Когда облепленный ряской призыватель, который должен быть мертвым и покоиться на дне болота, показался из кустов во всей своей красе и с головой кикиморы на плечах, все вскрикнули.
– Да когда же он сдохнет! – не выдержал и воскликнул Эрзай. А местный Франкенштейн[22], ужасающий своим видом, протягивал руки и вопил во все горло:
– Моя голова! Моя голова! – На сидящих у подножия холма людей он не обращал внимания. И Антон, непроизвольно проследив за его взглядом, понял. Тот тянулся к голове Орлика, которая медленно, с небольшими остановками, цепляясь за каменистое дно, плыла в болото.
«Нельзя отдавать ему голову!» – эта мысль, словно пружина, пробросила Антона. Он вскочил. Не помня, как ухватил молот, и пугая сидящих в ступоре товарищей, перекрикивая кикимору, заорал:
– Голова! Ему нельзя дать добраться до головы! – Он бросился вперед, стараясь опередить поднявшегося из небытия мертвеца, и большими скачками помчался вдоль ручья. Тело Орлика с головой кикиморы было в двух шагах от отрубленной головы. Антон понимал, что они будут рядом с головой одновременно и, стараясь опередить странное чудище, прибавил скорость. Стараясь перепрыгнуть через ручей, поскользнулся и упал, растянувшись в воде в шаге от головы. А воскресший Орлик радостно заклокотал и протянул руки к своей голове. Антон вытянул руку, пытаясь ухватить голову и понимая, что не успевает, заорал так, словно рушилась его жизнь, с которой он не хотел расставаться, а до спасения ему не хватило пары секунд, и внутри него взвыла сирена, возвещающая о смертельной опасности:
– Не-е-е-т! – загремело над островом, и в этот крик вмешался громкий щелчок. Рука Орлика, уже почти схватившая голову, отлетела, его самого развернуло и отбросило на несколько метров дальше по ручью. Антон вскочил и, сделав последний шаг, обрушил молот на голову Орлика. Он бил не глядя. Несколько раз промахивался, бил еще, но превратил отрубленную голову в кровавую лепешку.
Затем подошел к ворочавшемуся телу и опустил кувалду на голову кикиморы. Яркая ослепительная вспышка, как разряд молнии, на мгновение осветила тело, и голова исчезла. Тело Орлика перестало биться и расслабленно лежало у его ног. Антон стоял рядом и тяжело дышал.
– Ну вот, теперь тебе точно конец! – злорадно проговорил он. Немного постоял и собрался уходить. Он уже отвернулся, как услышал за спиной нарастающий хруст. Оглянулся и отпрыгнул от тела. Грудная клетка Орлика вздулась бугром, туго натянув мокрый балахон. Затем ткань треснула, и сквозь прореху показалась маленькая уродливая голова. Антон не раздумывал. Молот опустился на эту голову, и она брызнула синими ошметками в разные стороны. А то, что находилось ниже, конвульсивно дернулось, и к ногам Антона вывалилось нечто похожее на перезрелого головастика.