— Неужели? А я, глупая баба, поминаю его за упокой. Передайте ему, Иван Павлович, большой привет. Нет — земной поклон. Это он спас нас всех от погибели. Если бы не он, не было бы сейчас Максима, а я к этому времени уже его любила, была в положении. У нас сын Александр Максимович.
— У нас в станице в 1920–1923 годы рождались только мальчики. Старики говорят, что когда они в лета войдут, т. е. через двадцать лет, будет страшная война, — сказал Иван Павлович.
— Не дай, Господи, не приведи, Царица Небесная. Мы перебили лучших людей нации, а они добьют. Конец России. Когда я Вас перевязывала, то Вы мне говорили: «Вам, девушка, дома надо сидеть, чашки-ложки мыть, детей рожать. А купаться в чужой крови дело мужчин. Мы, шутя, затеяли эту игру, а она вылилась в такую бойню!» Помните, что я Вам тогда ещё сказала?
— Нет, не помню, — ответил Иван Павлович.
— Я не буду рожать детей. Зачем? Чтобы они убивали друг друга? И вот — я здоровая, закалённая женщина не могу родить. А оставлять одного сына на земле не хочу. Будет один сын на свете, не к кому приклонить головы ни в горе, ни в радости. И ещё. Я не понимаю, зачем надо кулачить людей, то есть грабить их. Они недосыпали, недоедали, лишнее работали, преждевременно старились, а их теперь грабят, да не бандиты какие-либо, а власть, которую нам втихаря подсунули. Мы её не избирали. Она сама явилась, как Мартын с балалайкой на чужую свадьбу. Уселась за стол и безобразничает.
— Они будут мешать колхозному строительству, — сказал Максим Петрович.
— А кто сказал, что они будут мешать колхозному строительству? — спросила Софья Петровна.
— Да, действительно, кто сказал, что они будут мешать? — поддержал вопрос Иван Павлович, — и почему пять процентов раскулаченных должно быть, а не четыре с половиной или шесть?
— Автором этих слов является Сталин, — пояснил Максим Петрович.
При расставании Иван Павлович, будучи в хорошем подпитии, говорил:
— Братик мой Максимушка, не губи людей, защищай их, спасай. Пришлю тебе лошадей, приезжай на них наш колхоз имени Будённого посмотреть, а об увиденном Семёну Михайловичу напиши.
Линёк привёз Петухова, а Иван Павлович и Степан Ефимович встречали его у моста. Максим Петрович пересел со своим тулупом в сани встречающих и они помчались к лесу. Не доезжая до Макаричевой рощи метров двести, Степура остановил лошадей:
— Работа идёт. Не будем мешать людям, да и участок этот не главный. Поспешим в Остредину, там дубы-великаны, там основной распиловочный лес.
— Давайте знакомиться. Я — Петухов Максим Петрович.
— Сенчуков Степан Ефимович, председатель колхоза имени Будённого.