Свиязев горячо откликнулся на просьбу Алябьева. Им был разработан проект намогильного памятника майору Теплову. Мастеровые Пожевского завода отлили чугунные плиты с барельефными рисунками. На могиле появился саркофаг, облицованный этими плитами. На верхней плите памятника имеется надпись: «Под камнем сим лежит тело майора Николая Афанасьевича Теплова, родившегося 1776 года, скончавшегося 1813, в октябре, от сильной контузии, на знаменитом Бородинском сражении полученной.
Врагом сражен упал сей храбрый воин,
Хоть лучшей участи по подвигам достоин;
Но слава для него: на поле чести пал,
Отечество свое он грудью защищал».
На боковых продольных чугунных плитах дано барельефное изображение эпизодов Бородинского сражения.
Несмотря на 130-летнюю давность, памятник сохранился до наших дней.
Деятельность архитектора И. И. Свиязева на Урале, его статьи в печати привлекли внимание работников Петербургского горного института. Иван Иванович получил приглашение преподавать горнозаводскую архитектуру в институте. На приглашение он ответил согласием и в 1832 году приехал в Петербург, осенью начал читать лекции. Преподаватели института, зная, что Свиязев не имеет законченного высшего образования, несколько настороженно отнеслись к своему новому коллеге.
По сложившемуся обычаю первая лекция начинающего преподавателя института должна была быть публичной — для всех желающих. Свиязев свою первую лекцию посвятил теме «Введение в горнозаводскую архитектуру».
С первых же слов лектор привлек внимание слушателей. Ведь до него ни один профессор не читал лекции о горнозаводской архитектуре, даже выражение «горнозаводская архитектура» раньше ни одним профессором не употреблялось. Поражало и другое: стены аудитории, в которой читалась лекция, были увешаны схемами, чертежами, рисунками уральских заводов, доменных печей, плотин.
Два часа прошло незаметно. Как только кончилась лекция, студенты окружили молодого архитектора и стали расспрашивать его о плане курса и просили не лишать их возможности пользоваться его пособиями.
Иначе восприняли лекцию некоторые профессора. При обсуждении ее они обвинили Свиязева в том, что за два часа он ни разу не упомянул об архитектуре древней Греции, Рима, Египта и этим самым предал забвению классическое наследие и в то же время говорил о каких-то архитекторах на Урале, имена которых им, ученым, неизвестны. Предлагалось Свиязеву перестроить свои лекции.
С места поднялся выдающийся архитектор Константин Андреевич Тон. Он заявил, что первая лекция их нового коллеги вполне достойна положительной оценки, что будет сам посещать лекции Свиязева и записывать их, чтобы можно было «оные отпечатать для обозрения не только студентам, но всем с архитектурой познакомиться желающим».