Иван Назукин с жадностью впитывал в себя все услышанное. Много читал. В те дни перед ним начали открываться, хотя еще очень смутно, многие истины.
Работая на Пожвинском заводе, Назукин узнал о том, что здесь имеется социал-демократический кружок. Руководил кружком большевик Иван Васильевич Волков. В него входили также Егорша Якимов, три брата Шелонцевых — Константин, Михаил и Алексей, Николай Гудовщиков и другие рабочие. Они собирались в лесу, за прудом, и проводили беседы, распространяли революционные листовки. Эти листовки читал и Назукин. Их пламенные строки глубоко западали в душу, заставляли по-новому взглянуть на жизнь[1].
Помня напутствие машиниста с «Пчелки», Назукин не расставался с книгами. Библиотеки в Пожве не было, поэтому книги приходилось доставать у знакомых. Товарищей по работе удивляла жадность Назукина к чтению. Кое-кто даже посмеивался:
— Зачитаешься — мозги свернешь набекрень…
Но это не смущало Назукина. Страсть к чтению не ослабевала. Он охотно рассказывал товарищам о прочитанном. Слушали его всегда с большим интересом.
Понемногу Назукин начинает приобщаться к революционной деятельности.
На Пожвинском заводе назревала забастовка. Возмущенные тяжелыми условиями труда, низкой заработной платой, грубостью и произволом начальства, рабочие под руководством членов социал-демократического кружка устроили в лесу многолюдное собрание. Администрация забеспокоилась. В лес был послан отряд ингушей. Но каратели опоздали: рабочие до них успели провести собрание и разошлись по домам. Однако через некоторое время несколько активных рабочих, бывших на собрании, в том числе два брата Шелонцевых и Назукин, без объяснения причин были уволены с завода.
Что делать? Назукин попытался поступить вновь на пароход «Пчелка» — не приняли, хотя штурвальным там плавал неопытный молодой чернорабочий. Только после вызова к полицейскому приставу Назукин понял, что его не взяли на пароход, как человека «неблагонадежного». Пристав сердито и с угрозами расспрашивал о руководителях собрания, о братьях Шелонцевых и друпих рабочих. Любопытно, что в полиции Назукину подсказали тогда несколько названий революционных брошюр (мол, не давал ли кто из братьев Шелонцевых читать их), которые он потом долго старался достать и, наконец-то, одну из них нашел в Перми. Это была книжка В. Либкнехта «Пауки и мухи».
Назукин решил переехать в Пермь. Его влекло в губернский город, крупнейший город на Каме, являющийся значительным рабочим центром, где в годы революции произошли важные события. Есть там, конечно, библиотеки и иллюзион (кино), о котором он слышал, как о каком-то чуде, но ни разу не видел.