– Она не может рисовать долго, – сказала Навина. – Но стояла десять минут и смотрела на озеро.
– Это хорошо. Поможешь мне усадить ее в каталку? Ей нужно подышать воздухом, пока не пошел дождь.
– Она хочет увидеть водопад.
С тех пор как Хью впервые упомянул водопад, Лиони мечтала его увидеть и не раз приставала к ней с просьбами.
– Боюсь, об этом не может быть и речи.
Когда Лиони устроили в кресле-каталке, укутав ей ноги пледом, Гвен собралась вывезти ее на улицу и вдруг услышала шум отъезжающей машины. Она глянула в окно, и сердце у нее упало. Верити. Должно быть, она приезжала, чтобы исполнить свои угрозы. Лоуренс расхаживал взад-вперед перед крыльцом и ерошил руками волосы. У Гвен вспотели ладони, но потом ее охватило какое-то странное ощущение, и она поняла, что испытала облегчение. Все кончено, больше ей не придется лгать.
Увидев, как она выходит из дома, Лоуренс нахмурился и сухо сказал:
– Оставь ребенка на крыльце. Пусть Навина заберет девочку обратно в дом. Мы прогуляемся на холм.
Всю дорогу наверх он молчал. Когда они оказались на вершине и обернулись, у Гвен захватило дух от представшего перед глазами вида, как в первое утро на плантации, да и во все последующие. Все сверкало. Гвен вдохнула ароматный воздух и залюбовалась яркой зеленью покрытых чайными кустами холмов; плантация Хуперов теперь простиралась дальше, чем прежде. Вот их дом в форме буквы «Г», его задняя часть параллельна озеру, справа – открытая веранда, а с другой стороны – двор и дорожка, исчезающая за стеной из высоких деревьев.
– Это Верити приезжала? – наконец спросила Гвен, и Лоуренс молча кивнул. – Чего она хотела?
– Получить свои деньги, разумеется.
– Лоуренс, я…
– Если ты не возражаешь, – оборвал он ее, – я предпочел бы не говорить о своей сестре. – (Повисла пауза. Гвен глубоко вздохнула и снова устремила взгляд на панораму холмов.) – Красиво, правда? Прекраснейшее место в мире. Но счастлива ли ты, Гвендолин?
– Счастлива?
– Я имею в виду, когда всем тут заправляет Макгрегор, а я много времени провожу в Коломбо.
– Конечно я счастлива.
– Но тебя что-то беспокоит, не так ли? Я как будто перестал понимать тебя.
В тяжком вздохе Гвен отобразилась ее усталость. Это, наверное, наилучшая возможность открыть ему правду, но, когда она прищурилась и взглянула на мужа, печаль в его глазах почти лишила ее решимости. А главное, хотя Верити и побывала в доме, Гвен не знала, о чем она сказала, а о чем умолчала.
– Дело не в Кристине, верно? – очень мягко спросил Лоуренс и привлек ее к себе. – Тут тебе действительно не о чем беспокоиться. – Гвен подняла на него глаза, продолжая колебаться; он провел пальцами по ее волосам и посмотрел ей в глаза, обняв за талию. – Дорогая, правда…