Так было и на этот раз. Грузовик Кокбая пулей пронесся через аул, гремя своим железным скелетом, подскакивая на ухабах. Из крайнего дома выбежали двое мужчин с мешками и подняли руки, просясь в машину, но Кокбай даже на них не взглянул, промчался мимо.
— Взяли бы их… — попросил Бокен.
— Ничего, обойдутся, — ответил Кокбай с презрительной гримасой. — В конце концов я не обязан возить на базар. Для этого есть автобус.
Машина повернула на грейдерную дорогу, по днищу грузовика защелкал мелкий гравий. Кокбай вертел головой по сторонам, словно высматривал что-то.
Впереди показались кусты шиповника, росшего вдоль дороги. В тени их кто-то сидел, в красном и белом. Поравнявшись с кустами, Кокбай вдруг нажал на тормоз. Машина со страшным скрежетом замерла на месте, будто наткнулась на незримое препятствие. Застигнутый врасплох Бокен ткнулся в стекло, едва не разбил себе нос.
Подняв голову, он увидел женщину, наряженную в красную кофту и белый платок. Она поднялась на ноги и, взяв стоявшие на земле хозяйственные сумки, вышла на дорогу. Когда она подошла поближе, Бокен узнал молодую жену пастуха Машена, жившего в двух километрах от дороги, на скотном дворе.
Кулшара, так звали молодуху, была, как всегда, красива. Бокен и раньше любовался мягкими чертами ее лица и большими черными глазами. Правда, глаза немного косили. Но это даже украшало ее. За лето Кулшара загорела и показалась Бокену красивее обычного.
На губах молодухи играла улыбка, словно она очень радовалась машине. Но улыбка почему-то потухла, когда Кулшара заметила его, Бокена. Как будто он чем-то ей помешал.
— Красавица, ты куда собралась? — спросил Кокбай, почему-то косясь на Бокена.
— В город решила съездить, на базар, — ответила Кулшара, продолжая смотреть на Бокена, словно ему отвечала.
— Садись, подвезу, — сказал Кокбай, зачем-то пожимая плечами и снова косясь на Бокена, в общем кривляясь как всегда.
— Да мы же не поместимся втроем, — жалобно сказала Кулшара.
— Поместимся. Не бойся, довезу, — бодро сказал Кокбай.
При этом он часто заморгал, и Бокен решил, что в глаз Кокбая попала соринка.
Бокен придвинулся к шоферу, и Кулшара села с краю. Так они и поехали. Бокен в середине, а Кокбай и женщина по бокам.
Кулшара быстро освоилась, расстегнула пуговки кофты, сняла с головы платок. Чуткие ноздри Бокена уловили приятный аромат духов.
— Жарко, сил нет, — томно промолвила Кулшара и помахала платком, освежая свое лицо. — Кокбай, я вижу, ты лишнее колесо с собой прихватил, — сказала она, слегка усмехаясь.
«А что в этом плохого? — удивился Бокен. — Всякое случается в дороге. Только о каком она говорит колесе?» Садясь в кабину, он заглянул в кузов, но там ничего не было.