«Нам ее не одолеть, – словно в ответ на ее мысли заговорил Эдуард, – она слишком сильна. Слушай меня внимательно, Алина. – Переход на «ты» произошел так легко и естественно, что почти остался незамеченным. Почти. – Наш барьер продержится недолго. Выходи отсюда сейчас же! Тебе надо вывести всех из пространственной аномалии. Она скоро разрушится, и вам надо постараться попасть не в то место, где нас атаковали «заморы». Сделайте тройную интеграцию, обеспечьте физический контакт с «лояльными» и представьте, где хотите выйти».
В первый момент Алина подумала, что ослышалась. Она ожидала чего угодно, только не таких слов. Они были словно удар под дых.
«А как же ты?! Я тебя тут одного не оставлю!»
«Боюсь, у тебя нет выбора. Прости».
Односторонний разрыв Эдуардом ментальной интеграции и его пси-удар стали последним, что Алина ощутила в этой реальности, вылетая обратно в свое физическое тело.
* * *
Будь у Эдуарда в данный момент настоящее тело из плоти и крови, он бы, пожалуй, заскрипел зубами от боли и напряжения. Нет, он еще не проиграл. Собственно, именно сейчас его замысел вступал в решающую фазу. Он не мог победить проклятую Охотницу, но мог утащить ее туда, где она перестанет представлять угрозу. Она именно потому сумела наглухо заблокировать Эдуарда в его сознании, что оно казалось ему неотделимым от физического тела. Но именно казалось. Прохоренков изучал умения высших Измененных и их способность покидать физическое тело, существовать без него, вызывала у него особый интерес. Только это явление Эдуард никогда не применял к себе даже в мыслях: ну да, Измененные могут, ну так на то они и Измененные. А люди так не могут. Это казалось непреложным фактом. Люди – может быть, но сувайворы… Это же совсем другой коленкор! И вот сейчас настало время попробовать, применить эти знания на практике, на себе. Справиться с косностью и консерватизмом человеческого мышления, убрать ограничения, который ставит так называемый здравый смысл, – вот что было ему сейчас нужно. Когда он отделит свое сознание от тела, пространственная аномалия, завязанная на него, распадется за считаные секунды. Ребятам нужно дать совсем немного времени, чтобы выйти из нее, а много он и не сможет: теперь, когда он один, противница весьма скоро прорвет все его блоки и барьеры.
«Настя» смотрела на него с улыбкой превосходства и с легким удивлением.
– Красивый жест, Эдик, – произнесла она. – Красивый, но бессмысленный. Ты же знаешь, что я все равно их не выпущу. Раздавлю так же, как и тебя, только чуть позже. Смешно. Неужели ты рассчитывал, что твой жалкий барьер удержит меня надолго?