– А мне долго и не надо, тварь! Ты сделала ошибку, втянувшись в мое сознание целиком, – слишком хотела со мной разделаться. Зря.
Улыбка на самодовольном лице «Насти» слегка поблекла, но, похоже, она еще не вполне поняла, в чем подвох. Несколько мгновений растерянности – то, что надо. Пора. «Простите, ребята, больше ждать я не могу».
И Эдуард бросился на противницу с голыми руками. Когда тебе кажется, что враг действует нелогично, ты просто не понимаешь его логики. Именно это сейчас произошло с Охотницей. Слишком уверена она была в своем силовом превосходстве и в том, что никакие трюки не могут позволить сувайвору-одиночке с ней справиться. Поэтому она даже не попыталась воспрепятствовать его безумному рывку. А он схватил ее в объятия. Отчаянно крепкие. Схватил, сковывая себя с противницей псионическими узами.
– Прокатимся в глубокий ментал, сука!
Только тут до нее дошло. Но было уже поздно: Эдуард отделил свое сознание от тела, от пространственной аномалии, в которой оно осталось лежать бездыханным на полу, и, проломив тонкую грань между обычным менталом и глубоким, таким, откуда практически нет связи с физической реальностью, рухнул туда, увлекая за собой ошеломленную противницу. Барьер, тонкий с этой стороны, с противоположной был практически несокрушим. Эдуард знал это, поскольку много работал с Измененными-псиониками. Что называется, вход рубль, выход – миллион. Знал он и то, что фактически взял билет в один конец. Но не жалел ни о чем. И когда межпространственный барьер сомкнулся над ним и Охотницей, ощутил только громадное облегчение.
* * *
– Черти полосатые!
Мне хотелось и покрепче выразиться, кого тут уже стесняться на грани небытия! Боль во всем теле, слезящиеся глаза, бушующая за барьером тьма, пожравшая уже практически все катакомбы, кроме маленького пятачка вокруг нас, два смертельно бледных и полностью энергетически высушенных пироманта, оставшиеся в живых только благодаря инъекциям антиновы, мы с Шахматистом, держащие барьер из последних сил, и неподвижные тела дока и Алины. Все еще неподвижные. Неужели все это станет последними моими ощущениями в жизни? Ох, как бы этого не хотелось! Но, кажется, для нашего спасения уже требуется полновесное чудо.
И когда краем глаза я заметил, как зашевелилось тело Алины, во мне вспыхнула безумная, отчаянная надежда, что чудо произошло. Но второе тело так и осталось неподвижным.
– А где док?
Кажется, мы с Шахматистом спросили это чуть ли не хором.
– Он… ушел, – голос Алины дрогнул. Всего на мгновение, и тут же она собралась. – Тройная интеграция! Хватайте парней! Сейчас аномалия разрушится!