— Вот, — убрав от уха телефон, сообщаю я журналистам. — То, о чём я говорила. Мой самчон оказался в больнице, на лечение требуются деньги. А КЕМА запретила мне работать. Разве после этого они — люди?
Время действия: первое декабря, вечер
Место действия: дом мамы ЮнМи
Сижу с мамой и СунОк на маленькой кухне, делаю вид, словно вместе с ними усиленно размышляю над вопросом — «что же дальше будет»? На самом же деле думаю о том, говорить им или не говорить о разговоре с дядей? По словам СунОк, позвонила жена самчона и сообщила о несчастье, но про меня ничего сказано не было. Это выглядит странным. Разведка, контрразведка, контрабанда… Всё рядом. Пожалуй, суетиться не стоит. Хотя, возможно, просто к слову не пришлось. В непонятной ситуации лучше подождать, пока не прояснится. Дабы не выглядеть глупо…
(дом мамы ЮнМи. Мама телевизор уже не смотрит)
— Зачем?! Зачем ты делаешь только хуже и хуже?! — негодующе восклицает СунОк, повернувшись лицом ко мне.
Буквально минуту назад по телику закончили показ моего интервью на ступенях здания военной полиции. Как я понимаю, началось семейное обсуждение увиденного.
— Сто раз уже объясняла. — занудным голосом говорю я. — Для зарабатывания денег мне нужна свобода. Данное интервью окончательно лишило армию возможности и далее продлять мою мобилизацию. По крайней мере, я на это надеюсь.
— Да кому нужны твои деньги, если мы скоро все умрём! Только посмотри, что мне пишут!
СунОк разворачивается в другую сторону и хватает с пола свой планшет. Я же, удивлённый внезапным известием о скорой и неотвратимой смерти, наблюдаю за ней.
— Вот! Слушай! — требует онни, открыв планшет.
— «Гореть тебе и твоей сестре в аду!», «Такие люди как ты — не люди!», «Ты худшее дерьмо!», «Надеюсь, ты получишь по заслугам!», «Не знаю человека хуже, чем ты!»
Подняв голову, сестра смотрит на меня. На её лице — возмущение и тревога.
— Подожди. — озадаченно прошу я. — Почему тебе это пишут?
— Я твоя старшая сестра!
— И что с того? Ведь не ты же делала заявления, а я?
— Семья отвечает за каждого своего родственника! А я из твоей семьи! Так понятно?!
— Варварская страна, дикие нравы. — бурчу себе под нос и произношу более громко. — У меня такое ощущение, словно ты на стороне моих антифанов. Когда я порезалась, ты даже не спросила о моём самочувствии.
— Ты правильно сказала — пусть каждый получит то, что заслуживает! Вот и получай!
— Ясно. — отвечаю я, поднимаясь на ноги. — Вопросов больше не имею!
СунОк зло смотрит в ответ.
(несколько позже. ЮнМи одевается в комнате)
«Ништяково! — решаю я, с нескольких сторон внимательно осмотрев свою ступню и оценив её внешний вид. — Всегда нравились девушки в белых носочках. Интересно, если фетишируешь самого себя, это извращение? Или это уже нарциссизм?»