— Немедленно сложите оружие, отпустите заложников и сдавайтесь, иначе будете уничтожены, — гремит усиленный громкоговорителем голос. — При сопротивлении — стреляем на поражение.
— Так мы и есть заложники, — кричу я, продолжая закрывать шатенку своим телом, — Больше здесь никого нет, только трупы.
— Леша, ты? — узнаю радостный голос деда — Не стрелять!
— Лешка! Живой! — а это уже отец, — Лешка! Твою же мать!
— Конечно, я, — кричу родным, — Мы сейчас выходить будем. Не стрельните случайно.
— Не стрелять! — гремит в рупоре, — Алексей, выходите, всё под контролем.
Девушка начинает всхлипывать, уткнувшись мне в грудь. Худенькое тело подрагивает, пытаясь справиться с рыданиями.
— Светик, ты чего? Я же говорил, все будет хорошо, — неловко бормочу я, обнимая девушку на плечи.
Медленно выходим на веранду. У темно-синей «Нивы», изрешеченной пулями, лежит заросший до скул кудлатой чёрной бородой звероватый мужик. Вокруг него расплывается лужа крови. Рядом, тускло блестя вороненой сталью, валяется наган. В метрах пяти стоит ещё одна машина — бежевая «трешка».
Опускаюсь на колено, стараясь не делать резких движений, и кладу пистолеты на землю. Добавляю к ним, снятые с пояса ножны с кинжалом. Из лестной опушки отделяется несколько фигур в маскхалатах, с автоматами и бегут к нам.
Меня и Свету подхватывают сильные руки.
— Помощь нужна? — заботливо спрашивает боец, окидывая взглядом мою разбитую физиономию.
— Нет, я в порядке, ей помогите, — киваю на Светку, — Девчонка серьезный стресс перенесла.
Батя летит со всех ног, за ним кряхтит дед. Мускулистые лапы отца обнимают меня.
— Лешка, жив-здоров, слава богу. Мать вся извелась, — выдыхает батя.
Потом я попадаю в объятья деда.
— Ты меня до инфаркта когда-нибудь так доведешь, внук, — с облегчением шепчет он. — Хорошо ещё, что бабушка ничего не знает.
— А ты ей не рассказывай. Зачем бабуле лишние волнения?
Светка уже сидит в медицинском рафике, укутанная в одеяло и пьет горячий чай, налитый из термоса.
Поворачиваюсь к деду и отцу.
— Как вы меня нашли?
16 ноября 1978 года. Четверг
Как же здорово просыпаться у себя дома на мягкой постели! Особенно после двух суток, проведенных на скомканных тряпках, разбросанных на твердом бетонном полу. А пронизывающий до костей холод, до сих пор заставляет зябко ежится, при каждом воспоминании.
И после такого контраста, ощущения от сна дома, невероятные. Мягкая поверхность старого дивана услужливо прогибается, принимая тело в свои объятья, даря негу и чувство блаженства.
Это ощущение комфорта и домашнего уюта, начинаешь особенно ценить, когда жизненные обстоятельства принуждают некоторое время находиться в спартанских условиях. Особенно когда затекшее тело ноет и болит после очередной ночи на твердой каменной поверхности.