В общем, через год после окончания университета меня произвели в пилоты, вскоре я должен был стать инструктором. Но этого, как вы узнаете из моего рассказа, к сожалению, не случилось.
Итак, всё по порядку. В понедельник самого обычного дня, который не предвещал ничего особенного, я пришёл к месту своей работы. Серые бетонные плиты аэродрома блестели маленькими льдинками изморози. Вчера вечером упал первый снег, но к ночи он уже успел растаять, а утром появились первые заморозки. В последние дни погода итак не радовала теплом, временами шли холодные осенние дожди. Я пытался насладиться морозной утренней прогулкой. Чувствовалось приближение зимы. Наконец, отмахав ногами пару сотен метров, я оказался у входа в здание, где работал. Это была маленькая частная фирма возле аэропорта на окраине города. У входа меня перехватил Петрович, наш сторож, и сказал:
– Слышь, Игорёк! Шеф мне велел тебя, как придёшь, к нему отправить! – Лицо при этом у Петровича смотрелось удивительно трезво, что было для нашего сторожа совершенно немыслимым событием. Петрович почесал затылок, вязаная засаленная старая шапка при этом съехала на лоб. На его лице отразился усиленный мыслительный процесс, который завершился словами. – Сказал, значится, сразу пусть зайдёт, срочно! О!
Выполнив нетипично сложную для его мозга задачу, сторож поправил свою давно не стираную шапку, обрадованно хлопнул меня по плечу и удалился в сторожку. Видимо, он тут так и стоял, ожидая меня, чтобы выполнить это важное поручение. Выходит, что срочность возникла по указанию моего директора, Александра Борисовича, который будучи отставным военным, прослуживший вначале пилотом штурмовика, затем пилотом транспортного самолёта, впоследствии основал школу пилотирования. И вот уже десяток лет он оставался её бессменным хозяином и руководителем. По своей натуре это был добрейший человек, который в силу возраста и пристрастия к еде, сильно располнел, но блеска в глазах и азарта не потерял.
Я подумал, а с чего бы вдруг у Петровича такое странное лицо было. Наверняка случилось что-то серьёзное. Опять же эта срочность, совершенно не типичная для Александра Борисовича. Я повернул за угол и, пройдя по коридору, оказался у двери шефа с красноречивой табличкой «Директор». За дверью слышались приглушённые голоса. У шефа кто-то был. Я поправил свои короткие тёмно-каштановые волосы, постучал и, услышав стандартное «Да-да!», вошёл.
За столом сидел раскрасневшийся и потный Александр Борисович. Поздновато, что-то для жары, подумал я. Только недавно первый снег падал. Взгляд у шефа показался мне каким-то загнанным, без обычного блеска и азарта. Его собеседник, в строгом и неброском деловом костюме, выглядел как человек, работающий на специфической государственной службе в силовых структурах. Волосы аккуратно уложены в короткую классическую причёску. Лицо свежевыбрито, глаза тёмные, взгляд цепкий и жёсткий.