* * *
В прорехи облаков проглянула луна. Ее зеленоватый свет затопил окрестности.
Энея и Криста все же узнали о готовящейся вылазке. Появились почти одновременно, порталами тьмы и света, возмущенные, что их не берут.
– Нет, сегодня вы остаетесь в замке, – непреклонно ответил я. – Мы планируем вылазку, а не битву.
– Но наша помощь не повредит! – воскликнула Энея.
– Ваша помощь как раз и приведет к битве, – я улыбнулся. – Жнецы слетятся, как мотыльки на свет!
Нехотя, но им пришлось признать справедливость моих слов. После битвы на Плескавке ауры обеих девушек хорошо известны алчущим.
– А ты?
– Личный «Щит Разума» – напомнил я. – И вообще, не волнуйтесь. Дел на пять минут.
– Ладно, подстрахуем отсюда, – Энея принялась чертить на каменных плитах заготовку для открытия дальнего портала. Криста ничего не сказала, мельком взглянула на Уайта, отошла к зубчатому каменному ограждению. Кисти ее рук окутала едва заметная дымчатая вуаль, – признак сильного душевного смятения.
Бойцы выстроились для мгновенного перемещения. Каргонитовый сплав доспехов отливает фиолетовым глянцем. Забрала шлемов открыты. Лица напряжены.
– Готовы! – доложил Уайт.
– Я тоже.
– Ну тогда, погнали! – темный рыцарь надломил печать на свитке массового телепорта.
В последний миг я успел заметить, как Криста неуловимым движением отправила ему дымчатый сгусток энергии, окутавший Уайта дополнительной защитной аурой.
Секунда дезориентации.
Грязь под ногами. Засохшие, почерневшие под дождями прутья колючего кустарника царапнули по броне.
Устье оврага всего в десятке шагов.
Бойцы моей группы заняли позиции, укрылись в тени, давая мне возможность действовать. Примерно в сотне метров от нас внезапно раздались крики, взметнулось пламя, – это мечники Уайта вступили в бой. Всколыхнулась, медленно опадая, ткань богато украшенного шатра, чей-то протяжный вой плеснулся в ночи.
В овраге темно, хоть глаз выколи. Моя способность к сумеречному зрению помогает слабо, словно здесь обосновалось существо, блокирующее абилки.
Корни погибших деревьев свисают вдоль осыпающихся стен, путаются под ногами.
Мрак все глубже.
Слышу легкое поскрипывание, затем невнятное бормотание.
– Леха, хватит прятаться. Покажись! Я друг!
Звуки стихли. Даже шум схватки глохнет в отдалении.
Внезапно по дну оврага рвануло пламя. Стена огня обдала теплом, – моя сопротивляемость стихиям высока, такой магией меня разве что согреешь.
В неровном гаснущем свете промелькнула сгорбленная фигура. Парнишка лет восемнадцати, скрюченный, кособокий, частично киборгизированный, вооруженный дощатым щитом и странным мечом бросился на меня. Его лицо уродует жуткая усмешка, верхняя губа вздернута, но сил у пацана не меряно, я с трудом блокировал удар, пошатнулся, а он тут же сноровисто отпрянул. Кажется, на его лице промелькнули испуг и удивление, а в моем фрейме появилась пиктограмма «Щита Разума».