– Чего разгалделись! – крикнул я на них на всех. – Ждете второй группы бандюков по ваши души? Или собранный с них склад кондомов вас не впечатляет? Нужен натурный показ?
– Так бы сразу и сказал. – Роза взялась за крайний ящик и зашипела. – Тяжелый, блин.
Однако с кряком, воем и чьей-то матерью все же снесли с крыши все четыре ящика и отнесли их к разложенной пленке.
В двух ящиках были ручные гранаты. Советские. РГ-42[175]. Больше похожие на консервные банки, чем на убойную взрывающуюся машинерию. Наступательные. Осколки мелкие, разлет реальный пять метров, как помнится со службы, хотя производитель заявлял, что не меньше двадцати пяти. В каждом ящике было их по два десятка штук. И в каждом же ящике было еще по два небольших цинка запаянных. На крышке цинка была надпись «УЗРГМ[176] 10 шт.». Запалы, значит, к гранатам. Знать бы только, в кого ими бросаться. Но, по всякому, лучше путешествовать с плохими гранатами, чем вовсе без них. Помню, на Базе, в арсенале, мне цена в 75 экю за такую колобашку очень дорогой показалась. А сейчас вот не кажется. И жаба сама ведомость на подпись подсовывает.
Подошла Ингеборге. Увидела на расстеленной пленке кучу коробок с презервативами, сложенных отдельно от остального хабара, и присвистнула.
– Вижу: программа на вечер определилась. Жорик, какие еще идеи будут?
– Если бы меня этот криминальный интернационал тут завалил, то у них было бы о-о-очень много оригинальных идей относительно тебя, – съехидничал я. – Как раз с использованием этой херомантии.
– А что это тут у вас в ящиках? – поменяла тему Ингеборге.
– Сами смотрим, – ответила Галя.
– Инга, а где твой автомат? – спросил я.
– В автобусе.
– Какого хрена он в автобусе, а не твоем плече? – Я уже сорвался на крик. – Ты, баталер отряда, какой пример рядовым подаешь?
– Жора, что ты раскричался? Все плохое уже кончилось, – уставилась она на меня честными глазами.
– Ничего еще не кончилось, пока мы не убрались отсюда, и желательно подальше! – Вот, мля, меня на истерику пробило, на дикий крик. – Вторая банда может в любую минуту появиться. У этих всех товарищей айдишек нет. Вот и придут сейчас сюда те, у кого они свои документы и деньги на хранение оставили, когда пошли в разведку. И уже нам засадят по самые помидоры, а не мы им. Бегом за автоматом! И проследи, чтобы никто без оружия не ходил. И чтобы все расстрелянные магазины тотчас по новой набили. Что стоишь? Время пошло! Бегом!
Ингеборге убежала, явно обиженная.
– Жорик, успокойся, – Анфиса погладила меня по щеке и чмокнула в нос, – сейчас все будет хорошо, – и подала мне бутылку водки «Московский стандарт». – Выпей. Тебе надо. Выпей, а на закуску я тебя еще раз поцелую.