— Так, Бланка, — начал я. — Давай ближе к деньгам. Мне нужно, чтобы ты пробыла здесь за прилавком неопределённое время. Не знаю. День, два, неделю. Сколько я буду тебе должен за месяц работы?
— Пятьсот золотых, и ваш товар будет уходить влёт, — без запинки ответила девушка. Надо же, а говорят, женщины сами не знают, чего хотят. А вот эта барышня с первого раза обозначила позицию, очень похвально.
— Хорошо. Выручку на стол.
Бланка покорно вывалила кули с золотом на стол. Прибрал всё вором, затем прошёл на кухню, где стояло раскрытое Хранилище и сиротливо ютились у печи котелок и прочая колдовская посуда Селесты. Выбрал из инвентаря 500 монет, и вернулся в торговое помещение.
— Держи. Не знаю, когда вернусь. Периодически проверяй Хранилище на кухне, там будет с утра появляться товар.
На секунду задумался, кого бы из петов оставить на присмотр. Волка? Он уже показал, что бессилен перед нападавшими. Ворона? Тот ещё более слаб, нежели псина. Охотника? Этого уж точно нет. Наведёт шороху со своей неуёмной сексуальной активностью, будет не только Бланка бедная… Крот тоже отпадает, Рон его на фортификации активно пользует, ну а цурул и самому нужен.
Поняв, что ни один из петов не является подходяще заточенным под задачи, всё же снова материализовал Куся и на этот раз позвал Меднокрыла, который сорвался с Древа и с громким карканьем полетел в Алесун. Всё же у ворона будет больше шансов остаться незамеченным в случае повторного инцидента.
Бланка спокойно отнеслась к появлению деревянной псины, а вот Дирик занервничал.
Я не стал дожидаться возмущений стражника. Приказал Кусю уйти в кухню. Через пару часов и Меднокрыл подтянется. Решив, что больше меня в таверне ничего не держит, сел на цурула и поскакал к замковым воротам.
Пропустили с неохотой, точнее, с явной нерасторопностью. На этот раз дежурили какие-то пофигисты, задающие слишком много ненужных вопросов. К кому, зачем, надолго ли, знаю ли я, какая сейчас фаза Луны… Наверное, я бы стоял там вечно. Уже закипал от их тупых вопросов, когда приоткрылась створка, и туда просочился яркий кусок ткани. А потом Фаргор, костеря инженеров, показался и сам.
— Совсем перепутали понятия, охламоны? — накинулся он на недоумевающую стражу, с которой вмиг слетели весь лоск и ощущение собственной важности. — Уволю и отправлю в Пустошь отрабатывать! И Нельзинбер не поможет! Пропустили его, быстро!
Латники, быстро-быстро растворили перед нами проём.
— Ты уже знаешь, по какому я вопросу? — с надеждой в голосе сказал я.
— Знаю. Прихвостни Гупетте доложили. Не пойму только, зачем ты ко мне пришел.