Я, побоченясь, застыла с усмешкой на губах в дверном проёме, не желая мешать процессу. Ибо неудовлетворённый мужчина хуже гарпии, обломится моя просьба ровно так же, как и их кайф.
Не прошло и десяти секунд, как акт самоудовлетворения увенчался успехом: Курт и вовсе закрыл глаза, поджимая губы, в то время как женская пара рук, на которую попал весь сок удовольствия ещё медленно, но со знанием дела, додавливала последние капли. Комната наполнилась резким, характерным запахом, что заставило меня скривиться. Почему-то я думала, что несчастных эта чаша минует.
Голова Курта откинулась на подушки, чудище несколько секунд пребывало в блаженстве. Преподаватель зельеварения повернул голову. Выражение лица Курта из сияюще-довольного тут же превратилось в очень и очень стесняющееся. Особенно тяжело ему было прикрыть пока ещё торчащий член, но, сев на кровать, в две пары рук Вилла и Курт тут же совладали с особенностью организма.
Я не торопилась заводить разговор, ожидая пока странное с точки зрения обывателя тело придёт в себя после эмоционального взрыва. Наконец Курт, шумно сглотнув и пряча взгляд в пол, спросил:
— Чем обязаны?
— Привет, — дружелюбно ответила я. — Хотела бы попросить вас с Виллой об одолжении. Арена приближается, и мне нужно время на тренировки. У меня высокий средний балл по зельеварению, можно пропустить экзамен?
Сидеть в душной аудитории и тратить три с половиной часа на разглядывание спин сокурсников мне не хотелось.
— Нет, — спокойно сказал Курт. — Ты обычная ученица, и я не могу выделять тебя из толпы других. Надеюсь, ты меня поймёшь.
— Хорошо, — скорчила недовольное лицо я, и уже решила развернуться, чтобы уйти, но краем взгляда заметила резкое движение.
Пара женских рук залепила голове звонкую пощёчину.
— Кажется, Вилла со мной не согласна. Подожди, — преподаватель с виноватым видом погрузился в медитацию. Прошло совсем немного времени, и Курт заговорил: — Твоя взяла. Можешь завтра не приходить, поставлю тебе оценку в соответствии со средним баллом. Устроит?
Я кивнула, и мы тепло попрощались.
На следующее утро ко мне на всех парах, будто подгоняемая волшебной пыльцой лесных фей, в комнату влетела Марианна.
— Возрадуйся, воспитанница!
Я угрюмо пила горький кофе, морально готовясь в течение всего дня выкладываться в зале боевой подготовки. Радости рыжей ведьмы я не разделила, хотя из вежливости полюбопытствовала:
— Ты мне порошок от смерти на арене принесла?
— Нет, — загадочно улыбнулась аристократка. — У меня кое-что поинтереснее.
— И что же?
— У нас с Солаей есть идейка, где можно срубить немного денег, — сияя, сообщила Марианна.