Я чешу ноги, окончательно избавляясь от последствий воображаемой атаки комаров.
– Ну и вонь от твоего попкорна, – говорю я. – Просто не представляю, как ты можешь его есть.
– Это не мое желание, а малыша.
– Ага, конечно.
Эмма соскребает все остатки из миски и кладет себе в рот. Они хрустят, когда она жует.
– Надеюсь, Мике скоро приедет домой, – говорит она. – Ему со многими надо попрощаться. Вся его родня живет там, на севере. И если бы ты знал, как он любит природу.
Из экрана доносится треск автоматных очередей, и комната озаряется мерцающим светом. Эмма вытирает рот бумажным полотенцем.
– Он не может просто ждать, – говорит она и кладет руку на живот. – Мы ведь еще даже не начали готовить квартиру к рождению ребенка.
Она поворачивается к компьютеру. Мне становится интересно, что происходит в ее голове. Я, пожалуй, сам сойду сума, если попытаюсь понять.
И не могу спросить, поскольку обещал Джудетт.
Я беру свой телефон. Проверяю, не пропустил ли сообщение от Юханнеса. Он все еще не дал о себе знать.
– Кто это был? – спрашивает Эмма и показывает на монитор.
– Понятия не имею.
Я таращусь на последнюю фотографию на странице группы. Квартира Али. Хампус и Амманда сидят на диване в гостиной между двумя незнакомыми мне девицами. На журнальном столике горит свеча. Там же лежат розовые и фиолетовые георгины из чьего-то сада. Кто-то распечатал профильную фотографию Тильды и вставил в тонкую позолоченную рамку.
Я сделал это фото. Мы прогуливались с Бомбомом в лесу. Она шла немного впереди по широкой тропинке, и я окликнул ее и сфотографировал как раз, когда она обернулась.
Я просматриваю страницу. Там другие снимки. Хампус называет это поминками. Я пытаюсь зайти на страницы Аманды и Элин, но обнаруживаю, что они заблокированы.
Эмма тянется к моей чашке с попкорном. Замирает посередине движения. Я замечаю уголком глаза, что она тоже смотрит на мой телефон.
Я поднимаюсь с кровати, еще даже не успев принять решение. Мое тело будто само по себе идет в гостиную. Я вытаскиваю из гардероба старые кроссовки, которые не надо зашнуровывать.
– Куда ты? – спрашивает Эмма, выходя вслед за мной.
– Мне надо сделать одно дело.
Бомбом тоже выглядывает из гостиной. Он машет хвостом.
– Ты остаешься здесь, – говорю я.
Он зевает и потягивается. Смотрит на меня и начинает махать хвостом снова.
– Не ходи туда, – просит Эмма.
Я не отвечаю. Снимаю свою красную тренировочную куртку с крючка.
– Симон. Уже поздно.
– Я приду домой до возвращения матушек.
– Дело не в этом. Я просто боюсь, что…
Она замолкает.
– Чего? – спрашиваю я.