С отдачей командармом приказа о переносе главного удара, все оплаченные большой кровью плацдармы на реке Быстрой становились второстепенными направлениями, и вместо продолжения наступления войска получили приказ перейти к обороне. Все ранее выделенные силы перенаправлялись на Выборг, что совершенно не устраивало комкора Грендаля, командовавшего войсками этого направления.
В телефонном разговоре с командующим Владимир Давыдович сумел убедить Всеволода Федоровича, что мощный огневой кулак сможет быстро прорвать финскую оборону. Уверенность комкора в словах смогла убедить командарма дать свое согласие на продолжение наступления с плацдарма под Тайпале.
Ранее составленный Мерецковым план боевых действий оглушительно трещал по всем швам, и чтобы сохранить перед Москвой и командующим округа лицо, командарм пошел на это.
Для взлома обороны противника комкору передали несколько гаубичных полков и дивизионов, увеличили число пехотных полков, и из ранее обещанных сил оставили танковую бригаду в составе 58 танков вместе с танковым огнеметным батальоном. Этого, по мнению сторон, должно было хватить для разгрома левого фланга финских войск на Карельском перешейке под командованием генерала Эстермана.
Комкор Грендаль не был выдвиженцем времен Гражданской войны, как не был в числе тех, кому дорогу наверх открыли чистки 1937 года. Выпускник Михайловского артиллерийского училища, он имел опыт Первой мировой войны, и его было трудно заподозрить в невежестве и некомпетентности, что очень часто встречалось среди командиров предвоенной эпохи.
Можно было ожидать, что получив карт-бланш, он сделает все так, как было нужно по военной науке. Но, к огромному сожалению, комкор наступил на те же грабли, что и его менее ученые и опытные соратники по РККА.
Полноценной подготовки штурма вражеской обороны проведено не было. В угоду полностью обанкротившемуся плану ведения войны войска были брошены на штурм финских позиций, что называется, с ходу. Вновь не была проведена ни инженерная, ни артиллерийская разведка. Не было данных воздушной и наземной разведки, равно как не были отработаны взаимодействия танков и пехоты в местных условиях.
Это на летних учениях, на просторах Украины или Белоруссии, солдаты уверенно бежали вслед быстроходным «тэшкам» и «бэтэшкам». Здесь, на занесенном снегом Карельском перешейке, все было совсем по-другому. Здесь за каждую ошибку, за опыт войны, людям, совершенно не знавшим условий местной природы и климата, приходилось платить слишком высокую цену.
Высокое начальство торопило Грендаля, и комкор не смог найти мужества противостоять этому давлению. Последствия торопливости и неряшливости в подготовке штурма вражеских укреплений не замедлили сказаться. При отсутствии точных данных о положении опорных пунктов сопротивления противника, более половины огневого удара дивизионных гаубиц пришлось по пустому месту, а те снаряды, что упали на финские доты и прочие оборонительные сооружения, не причинили им практически никакого вреда. Сокрушить и заставить молчать бетонные укрепления могли орудия корпусной артиллерии, которая за все время штурма так и не смогла прибыть к месту боя. Уж слишком плотные были «пробки» и заторы на военных дорогах того времени.