— Как хочешь, Анхелика. Не любо, не слушай, а врать не мешай. — Ответил Прометей.
— Ладно, пойду, приготовлю вам что-нибудь. — Ответила Анхелика и забралась в трюм.
— Что-нибудь съедобное! — Крикнул ей вдогонку Иван.
Из трюма раздался обиженный голос.
— Ой-ой-ой, Моя кухня, мои правила. Что приготовлю, то и съедите.
Иван и Прометей переглянулись.
— Вот так и заканчиваются все хорошие начинания. — Вздохнул Прометей.
— Да это пройдет у нее. Характер немного строптивый. Мать говорит, что в ней много мексиканской крови. В молодом возрасте ведут себя, как оленихи, а потом исправляются.
— Хоть и во мне много мексиканской крови, но я соглашусь с твоей матерью, сравнение в точку.
Из трюма раздался умело подражаемый олений крик, изображенный Анхеликой.
— Я все слышу! Сегодня на обед будет мох!
Прометей и Иван рассмеялись. Чувство юмора девушки немного остудило их жажду критики.
За несколько часов плот достаточно отошел от берега, чтобы спокойно плыть параллельным с ним курсом. Безопаснее было бы идти ближе к берегу, держа его на виду, но тогда пришлось бы огибать длинные зеленые «языки» водорослей. Прометей хорошо ориентировался по солнцу. К тому же на плоту имелся прибор, придуманный им, в виде металлического штыря, приколоченного вертикально к доске. На доске имелась шкала, отображающая дневное время, нанесенное полукругом. По этим отметинам и тени, отбрасываемой штырем, Прометей делал корректировку курса.
Большую часть дня на море стоял штиль, поэтому приходилось грести веслами. Тут-то и проявилась польза от третьего члена экипажа. Раньше, значительную часть времени отнимала готовка. Даже, если в это время на веслах оставался один человек, толку от него было мало. Ему приходилось бегать от борта к борту, чтобы выровнять плот. Скорости никакой не было, одна видимость. Теперь можно было грести вплоть до отмашки Анхелики. Неторопливый перекус, небольшой отдых, а потом снова на весла. Прометей подкорректировал в своих записях расстояние между ночевками.
— Если все пойдет хорошо, то мы прибудем на место за два месяца.
— Было бы хорошо вернуться до зимы. — Иван вынул весло и смочил руки в воде. Ладони отполировались о древко до блеска. — Не хочу продрогнуть зимой на материке. Град этот еще…
— Не переживай, если что, задержимся где-нибудь. Что для нас пережить четыре месяца на материке? Мелочь. Найдем крышу над головой, остальное приложится. Твоя Анхелика хоть ягод от пуза наестся.
— Я согласна! — Анхелика, кажется, всегда слышала, о чем говорят парни.
— Не боишься большой мартовской воды? — Серьезно спросил Иван. — Куда плот денем?