— Ава? — позвал меня коллега Ксавье. — Я займусь рабочими вопросами потом, чтобы побыстрее освободить тебя.
— Спасибо. Пойдемте, я покажу вам жилые комнаты.
Парню повезло, они были обставлены, сюда перевозилась вся ставшая ненужной мебель, Ксавье не хотел, чтобы дом пустовал, и, выходит, был прав. Я прогоняла воспоминания, притворялась, что не замечаю некоторых деталей. Мы обошли все помещения, и я открыла последнюю дверь.
— Наша спальня, — объявила я. — Прошу прощения, ваша спальня.
— Я буду спать в другой комнате, — возразил молодой человек.
Наш жилец был тактичным.
— Как захотите… Пожалуй, вы со всем познакомились. Можете приступать к работе. Будут проблемы — звоните.
Нужно быстро уходить, нельзя же разрыдаться при посторонних. Они и не пытались меня остановить, за что им большое спасибо. Когда мы подошли к входной двери, я обернулась к ним и в последний раз изо всех сил стиснула ключи, мои ключи. Не могла я отдать ему ключи Ксавье, предпочла расстаться со своими.
— Держите.
Он схватил их, как драгоценный дар. Это меня тронуло. И впрямь этот молодой человек, наверное, подойдет нам.
— Скажите мужу, что я буду стараться изо всех сил.
— Спасибо, ему будет приятно. До свиданья.
Я вышла, а за мной последовал коллега Ксавье, что меня напрягло.
— Ава, я буду недалеко от больницы и мог бы ненадолго заскочить к Ксавье. Как ты считаешь?
Я едва не приняла его предложение, но побоялась, что врачи или медсестры будут недовольны.
— Мило с твоей стороны, но он пока очень усталый и в плохой форме. Я обязательно скажу ему, что ты собирался прийти. И большое спасибо от него за то, что нашел человека для клиники.
— Я все понимаю, ничего страшного, зайду в следующий раз, а за парнишкой буду приглядывать, можешь на меня положиться.
Полчаса спустя я вошла в больницу. В каком-то углу моего сознания копилась горечь — я обижалась на Ксавье за все, что он вынуждает меня терпеть, и за переживания детей. В другой же части находилось место только беспокойству за него и любви. Я хотела, чтобы он опять был со мной, стал прежним, чтобы мы сражались вместе. Мое появление удивило медсестер.
— Ой… у него физиотерапевт.
— Ничего страшного, я подожду.
Я расхаживала по коридору, лавируя между тележками и нянечками. Этот коридор я знала наизусть и ненавидела, что мешало мне успокоиться. От въедливого запаха чистящего средства, перемешанного с запахом болезни, меня мутило. У болезней и ран есть свой собственный запах, как я узнала за последние недели. Дверь палаты 423 открылась, и массажист направился ко мне с озабоченным видом.