Эмилия отскочила от Диего, а он поперхнулся шоколадом, и жирные коричневые пятна брызнули на его белоснежный пиджак.
– Жуниор, иди мыть руки! – скрывая смущение, приказала Эмилия. – Ужин почти готов!
Диего торопливо поблагодарил за телефон и выскользнул.
– Что этот тип здесь делал? – спросил Урбано.
– Как что делал? Звонил. Разве ты не знаешь, что с этого телефона звонят все, кому не лень!
– Он звонил и одновременно ел шоколад? – насмешливо спросил Урбано. – Или он номер ложкой набирал? Или он умеет звонить на расстоянии? Телефон – в комнате, а вы были на кухне. Мне надоело всё это! И я со всем этим покончу! – Урбано схватил телефон и грохнул его об пол. – Видишь, теперь ты не сможешь сказать, что он ходит говорить по телефону.
В доме Жорданов мало кого интересовало состояние Мерседес. Оливия и Китерия болтали, обсуждая ужин и выкидыш Мерседес, Жордан просматривал бумаги в кабинете, лишь один Тукано метался из кухни в гостиную, не решаясь попросить разрешения проведать Мерседес.
– Я бы хотела, душечка, чтобы ты завела роман с Аугусто Соуто Майя, – говорила Китерия дочери.
– Мам, а ты знаешь, кого он любит? Неизменно и верно? Нашу Мерседес!
– Ой, я совсем о ней забыла! Тукано, поднимись и узнай, как там она?
Тукано радостно помчался наверх, но через минуту склонился над перилами с испуганным лицом:
– Простите, дона Кика, но мне кажется, что у сеньоры Мерседес очень высокая температура!
Лаис и Винисиус договорились встретиться на следующий уик-энд. Пожалуй, впервые Лаис чувствовала себя с мужчиной без обычного ощущения вины перед Конрадо, неловкости и скуки. Она была очень хороша в этот вечер, и Винисиус любовался ею.
– Рутинья столько раз о вас рассказывала, всё хотела, чтобы я с вами познакомилась.
– И со мной то же самое. Она, конечно, придумала этот предлог с бумагами, она ведь могла послать секретаршу, да мало ли кого!
– А вы не знаете, почему я не хотела с вами знакомиться? – спросила Лаис.
– Знаю! – неожиданно серьёзно ответил Винисиус. – Вы вообще ни с кем не хотели знакомиться, вы должны были привыкнуть к новой жизни, к одиночеству. Хотите знать правду?
– Конечно, тем более что половину её вы мне уже сказали.
– Дело в том, что у нас похожая ситуация, и поэтому я понимаю, что происходит с вами. Я знаю, что вы были замужем, и брак был долгим и счастливым, я тоже долго был женат и прекрасно помню, каким было первое время независимой жизни. Это произошло пятнадцать лет назад, но я отлично помню это состояние. Становишься очень уязвимым, хочется, чтобы кто-нибудь тебя защитил. И, честно говоря, я не тот человек, который годится для этой роли. Так я думал, когда Рутинья пыталась меня познакомить с вами. Мне сейчас попросить меню или после следующего вопроса, который вы мне зададите?