Как она вырвалась, Оля не помнила. Остатки самообладания исчезли за горизонтом вместе с удаляющимися очертаниями автобуса, и на их место пришла душащая паника. Из горла сам собой вырвался крик, переходящий в надрывный визг. Ноги всё-таки подломились.
Она в последний отчаянный раз рванулась вперёд и полетела в снег, на проезжую часть.
Когда красно-чёрный вязкий туман в голове рассеялся, Оля поняла, что бежит. Бежит, не разбирая дороги, так, что мышцы сводит от напряжения, а встречные пешеходы не просто уклоняются — шарахаются, как от бешеной собаки. По телу словно пробегали электрические разряды. Сердце колотилось адским колоколом.
Кажется, когда она упала, кто-то метнулся к ней. Кажется, спросил, в порядке ли она. Кажется, предложил помощь. Оля не помнила. Она продолжала рваться вперёд даже сейчас, когда хватка зубов волка уже не держала, и визжать на одной ноте.
Может быть, потому люди и шарахались.
Перед глазами плыло, а связки горели огнём. Пофиг! Ничего больше не существовало, кроме страха, и страх стал топливом, которое не давало ей упасть от изнеможения и толкало, толкало непонятно в какие дали.
Оля даже не понимала, куда бежит. Куда-то. Куда-то подальше.
В голове совершенно не было мыслей.
Она очнулась, только когда за спиной бухнула тяжёлая металлическая дверь, оставляя её в полумраке незнакомого подъезда. Резко пахло мочой. Лампочка, к счастью, в этот раз горела ровно.
Ещё несколько минут Оля просто стояла, прислушиваясь к едва различимому жужжанию лампы под потолком, и пыталась перевести дыхание. Мозг всё ещё плавился, а тело то и дело начинало колотить, но, как минимум, к ней понемногу начала возвращаться способность мыслить связно.
Зачем она так бежала?.. Понятно же было, что тварь не собирается ранить её и убивать. Иначе убила бы уже с десяток раз: чего ей стоит догнать паникующую, уже изнеможённую школьницу? Но нет. Оля была здесь, жива и здорова, а значит, цель волка состояла в другом.
Запугать? Возможно. Довести до состояния, когда она не будет соображать, что делает, и запросто согласится на любые условия?
Если так — с чего она думает, будто оторвалась?
Оля посмотрела по сторонам. Обыкновенный типовой подъезд. Безлюдный, душный, неприятно пахнущий. К счастью, без окон.
Выходить наружу было нельзя. Она опять оказалась в ловушке, относительно целая лишь до тех пор, пока кто-нибудь не решит войти в подъезд. А там убегать станет уже некуда: здесь второго выхода не видать.
С другой стороны, если волк не собирается убивать её…
Некстати вспомнился Гоша Фролов. Давнишняя стычка в гаражах, что закончилась его гибелью — гибелью чудовища, которым он стал. И фраза, произнесённая на ухо Женьке: «им» всё равно, в каком ты состоянии. Главное, чтобы жив был.