Я чувствовала себя намного лучше, когда оставляла Кайла одного в этот раз. Здесь много замков на дверях, и у меня был телефон, на который он мог позвонить, если ему что-нибудь понадобится.
Я порылась в своем чемодане в поисках самого изящного наряда — светло-бирюзовая блузка и бежевая юбка, касающаяся моих лодыжек. Я надела сандалии, затем побежала расчесывать свои волосы, и еле-еле успела к семи.
Черная машина затормозила передо мной, и Себастьян вышел с заднего сиденья. Его шаги заколебались, когда он взглянул на меня сверху вниз. Затем он удивил меня усмешкой и протянул свою руку мне.
В замешательстве я сделала единственное, что имело смысл и положила свою руку в его. И почувствовала, как большим пальцем он накрывает тыльную сторону моей руки, а затем касается ее губами.
Его губы не были мягкими или грубыми, не существует слова, которое могло бы описать, как они ощущались, или что они сделали с моими внутренностями.
— Ты выглядишь… сладкой, — сказал он с улыбкой, от которой появились ямочки на его лице.
Это нельзя назвать тем комплиментом, на который я рассчитывала, но он, вероятно, привык к сексуальным лисицам в их коротких юбках и с достаточно глубокими декольте. С другой стороны, возможно, это и не был комплимент вообще. Возможно, Себастьян был придурком.
— Что ж, это было весело, — резко ответила я и обернулась.
Его рука была твердой, поскольку он взял меня за локоть и потянул к машине.
— Рассучи свои девственные трусики и пойдем, — он остановился перед машиной и открыл дверь, ожидая пока я сяду.
Мой пристальный взгляд переместился от него к открытой двери, и затем я скрестила руки.
— Ты ведешь себя так, как будто делаешь мне одолжение.
— Так и есть. Теперь садись в машину. У нас заказан столик.
— А если я откажусь?
— Если бы ты собиралась отказаться, то ты бы уже сделала это. Тебе любопытно и ты собираешься сесть в машину.
Как же я хотела доказать ему, что он ошибается, но Себастьян был абсолютно прав. Я была всем тем, что он сказал, но начинала понимать, что и не только я. Не говоря ни слова, я села в машину и подвинулась.
Он последовал за мной, закрывая дверь. Мы оказались в темноте.
Я не спрашивала, куда мы едем. Ни один из нас не говорил, но когда городские огни скользнули по его лицу, я не могла не заметить, как хорошо он выглядел в своем темном костюме и галстуке. Его рука облокотилась на дверь, и мои глаза опустились прямо к его тонким пальцам. Он действительно был великолепен.
— Нравится то, что ты видишь? — спросил он беззвучно, почти шепотом.
Горячий румянец опалил мою шею. Я не заметила, что он тоже наблюдал за мной.