– Внизу, возле воды, памятник! – крикнула Лина, подойдя к краю площадки. Митя, который мог нормально воспринимать высоту только из окон «Мителины», страшился подойти к обрыву. По всему телу ощущалась вибрация, начинала кружиться голова.
– Что за памятник? – кое-как выговорил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
– Не знаю. Форма необычная, похоже на крыло самолета.
Лина стояла и глядела вниз, ее волосы трепал ветер.
– Осторожнее, не свались, – сказал Митя.
Он решил обойти маяк кругом, двинулся вперед и вскоре наткнулся на деревянную дверь. Она была открыта, Митя зашел внутрь. Крошечное помещение оказалось часовней. В полумраке светились лики Спасителя и святых, печально склонялась над младенцем Богородица. Теплились лампады, пахло чем-то душновато-сладким, как обычно пахнет в церквях. Что это – ладан? Или лампадное масло? Митя был не силен в церковной атрибутике.
На столике перед образами лежали крестики, ладанки, потрепанные книжки с молитвами, библии, маленькие иконки из тех, что женщины носят в сумочках или дают в качестве оберегов своим детям. Все это, догадался Митя, оставляют здесь посетители – возможно, на счастье. Ему тоже захотелось оставить что-то, и пусть бы эта вещица хранила его тепло, и пусть бы люди приходили и смотрели на нее.
Но еще это было похоже на откуп. Жертвоприношение.
Возьми, Локко. Возьми и оставь меня в покое.
Глупость, полная чушь. Да и нет у него при себе ничего, что можно положить на диковинный алтарь. Не носовой платок же класть. И не деньги.
– Как хорошо, – шепнула подошедшая Лина, – как покойно.
«Что за слово! – сердито подумал Митя. – «Покойно» – кто сегодня так говорит?»
Но устаревшее словечко было к месту. Здесь было именно так – покойно.
– Пошли отсюда, – отрывисто сказал он.
– Погоди, – воспротивилась Лина и сняла с руки тонкий кожаный браслет. Купила на днях в маленькой сувенирной лавчонке и еще не успела потерять.
– Что ты делаешь? – спросил Митя, хотя и без того было ясно.
– Нужно оставить здесь что-то. Разве не чувствуешь?
Он сам не понимал, что чувствует. Лина опять прочла его мысли, и снова ему это не понравилось.
– Как закончишь, спускайся вниз по лестнице на пляж, – не сумев скрыть досады, сказал Митя и вышел из часовни.
Можно было вернуться в Локко тем же путем, что и пришли, но это напоминало бы бегство. Митя решил, что они спустятся на пляж и пройдутся до городка вдоль берега моря.
Что с ним творится, в самом деле? Едва пришел к маяку, как уже не терпится уйти отсюда. Тревога, беспокойство гнали его, настойчиво толкали в спину.