Сперва я почувствовал жуткий холод во всём теле. Потом лёгкую тошноту и головную боль. Но именно из-за первого отступило второе и третье. Стоило ли этому радоваться? Вряд ли. Ведь как только ко мне вернулось сознание, я открыл глаза и готов был взвыть от бессилия.
— Сука! — крик удалось подавить, но всё равно я выругался, понимая, насколько сильно влип.
Я сидел привязанным к деревянному стулу абсолютно голый. Вокруг царил мрак, который прорезали лишь редкие огоньки слабеньких ламп. Грязные бетонные стены, покрытые лишайником, справа слышался шум воды, и чувствовался дикий смрад испражнений. Над головой, судя по всему, такие же монолитные плиты, ведь я оказался пленником в канализации!
Просто охрененно. Сперва заманили на вечеринку в тёплую компанию, потом опоили, закинули в комнату для дурачков, а напоследок притащили хрен пойми куда! И что им от меня надо?! Кто вообще всем этим промышляет?!
И словно в ответ на мои вопросы из тьмы раздался насмешливый женский голос:
— Наконец-то ты очнулся. Кровь Ростовых оказалась слабее, чем я думала.
На свет медленно вышла высокая и худая женщина, облачённая в блестящее, покрытое стразами, платье. Разрез продемонстрировал стройные ножки, а лицо показалось мне весьма симпатичным, хотя и было очевидно, что над ним поработало немало пластических хирургов, стараясь вернуть былую молодость.
Надо отдать им должное, почти получилось.
Я, конечно, не гений, но здесь и дураку понятно, кто передо мной стоит.
— Хотел бы вежливо поприветствовать и пожелать доброго вечера, госпожа Юдова, — я оскалился и тут же скривился от боли во рту. Вместе с этим почувствовал металлический привкус. Сволочи, били или так «аккуратно» переносили? — Но обстоятельства не располагают.
— Ух ты, как прозорливо, — выдохнула она, остановившись всего в паре метров от меня. — Сам догадался или кто подсказал?
— Просто я не такой дурак, каким принято считать членов нашего Дома.
— С этим не поспоришь, твой отец успел много чего наворотить до отъезда. Даже я не смогла до него добраться, — на её лице расплылась хищная улыбка. — Но теперь в моих руках его сын. Надеюсь, что он сильно расстроится, когда встанет на моё место!
Последние слова она выкрикнула, яростно сжав кулаки. Красивая женщина исчезла, теперь передо мной стояла разгневанная истеричка, брызжущая слюной от собственных воплей.