– Я и раньше знала, что это не Шефер подсыпал цианид, – заметила я и озвучила теперь уж очевидное: – выходит, мадам Гроссо отравили намеренно – это не случайность.
– Пожалуй, что так, – согласился Жан.
– Но стюарды, разумеется, отрицают, что кто-то входил в альков, и алиби у них есть…
– Да, есть. Коль спал в общей каюте и тому свидетелей четверо человек. Если кто и мог из стюардов войти в альков хотя бы теоретически, так это второй, Нойман, который прислуживал тем вечером в каюте Жанны. И он, конечно, подозрительный тип, не спорю…
– Расскажи о первом, о Коле, – перебила я.
Муж пожал плечами:
– Обыкновенный, в общем-то парнишка. Клаус Коль, двадцати лет, немец. По-видимому, из бедняцкой семьи, потому как до смерти боится потерять место. Если бы было что сказать, он бы сказал.
Может быть. Стюардов, имеющих доступ в первый класс, действительно было всего двое, и с господином Колем я имела удовольствие разговаривать ни раз за эти дни. Худощавый, высокий, чуть сутулый. Говорил Коль на чистом берлинском диалекте, всегда подчеркнуто правильно и вежливо. Нет, ему определенно не за чем убивать мадам Гроссо. Однако его могли заставить это сделать – обманом или угрозами.
– Давно он на пароходе?
– Давно, больше года. И, по словам Вальца, зарекомендовал себя прекрасно, – Жан вдруг отмахнулся и взял меня за плечи, заставив посмотреть ему в лицо: – милая, боюсь, ты вовсе не о том думаешь – стюарды здесь не при чем.
И тут муж сказал нечто такое, что прежде мне в голову действительно не приходило:
– Ведь, ежели кто-то и заглядывал в альков к Аурелии, лица Ева Райс не видела. Лишь спину в белом жакете и, возможно, фуражку стюарда. А достать сей наряд не так уж сложно.
Поверить не могу, что об этом догадалась не я, а мой муж! Наверное, оттого я расстроилась еще больше.
– И мы снова пришли к тому, с чего начали, – скептически отозвалась я. – Кто угодно мог подсыпать в чашу цианид.
– Не кто угодно – а лишь пассажиры первого класса или их гости, которых было не так уж много. Перекрытия заперты на совесть, ты сама видела.
– Да, пассажиры первого класса. И члены экипажа: они могут достать ключи от всех перекрытий.
Муж пожал плечами: на этот раз согласился. Но снова без должной доли серьезности. Меня это начинало даже злить.
– Ты говорил нынче с Вальцем? – спросила я.
– Говорил, – Жан криво улыбнулся, – по-видимому, Шефера убили в нашей гостиной – и он не исключает, что я причастен.
– И тебя это ничуть не беспокоит?
– Если ты о гостиной – для вас с детьми уже готовят новую каюту здесь же, в первом классе. Ну а что касается подозрений Вальца… для меня это не новость, Лили. Сей господин с первой минуты нашего знакомства мне не верит – явно что-то чувствует и ищет подвох. Это с тобой он прежде был мягок. Распустил хвост, что павлин в брачный период, и обхаживал, надеясь, что ты растаешь. И ты, к слову, изумительно разыграла свою благосклонность, – он криво улыбнулся и с явным упреком выговорил: – я надеюсь, что разыграла, по крайней мере. Так вот, а теперь твой милый Вальц показал истинное лицо, всего-то. Так каково оно тебе?