Наши очередные вечерние посиделки перед сном на сей раз сопровождались рассказом деда Тихона об его службе в автоброневой роте. Налив в блюдечко горячего ароматного чая дед подыскивал подходящий кусочек колотого рафинада, баба Маня, тем временем, поставила на стол сдобу. Я же, помимо чая, попутно разбирался с артефактами.
— В середине апреля семнадцатого года нашу роту подняли по тревоге. Конечным пунктом выдвижения являлся Финский вокзал. И всё бы ничего, да особистов понаехало — жуть. Нас довольно часто подряжали для встречи и охраны особо важных государственных лиц, но на сей раз всё походило больше на боевую операцию: выдали полный боекомплект, сухпаёк. Я всю дорогу маялся — против кого воевать будем? Прибыли. На вокзале народу тьма и, что самое интересное на перроне стоит пара «Остинов».
— Что за «Остины»? — не понял я, наблюдая как баба Маня осуждающе покачивает головой, видать дед её уже не раз допекал этими воспоминаниями.
— Да бронеавтомобили такие, на Путиловском заводе их собирали, а у нас Руссо — Балты стояли. Ну, а я шоферил, стало быть, потихонечку, — дед Тихон в очередной раз отхлебнул чай из блюдца. — Так на чём я остановился?
— «Остины» на перроне, — напомнил я.
— Ах, да… Вот тогда до меня и дошло — не спроста они здесь. Ведь как обычно получается? Как правило, торжественную встречу обеспечивает одна часть, а тут ещё и «Остины» — они — то здесь точно лишние! Не успели мы занять свои позиции, как по связному артефакту приказ — взять в «коробочку» чужаков! Два наших взвода сразу же двинулись на перехват, а немного погодя и до нас дошла очередь — погнали на сортировочную станцию. Я значит впереди, места мне знакомые были, а напарник за мной.
— Герой, стало быть! — съязвила баба Маня.
Дед Тихон не повёлся и продолжил:
— Стояли мы там не долго, пока поезд не подошёл. А потом пришёл приказ: следить за отцепляемым вагоном и в случае попытки покинуть его кем бы то ни было, открывать огонь на поражение!
— И кто же там был? — не утерпел я.
— Государственные преступники! Наш капитан потом поделился, говорит, ехали от германцев, беспорядки в столице чинить. Уже потом, в части, собрали нас всех вместе и приехавший из ставки какой — то полковник сказал, что много жизней мы спасли, вовремя остановив супостата.
— Герой! — опять не удержалась баба Маня. — Спаситель империи!
— Герой, не герой, а со службы Георгиевским кавалером вышел!
— И калекой… — горестно вздохнула бабка.
— Да, пришлось маленько повоевать, — согласился дед. — Так на то она и служба, а пуля — дура, от неё не шибко — то и спрячешься особенно в разбитом бронеавтомобиле…