– Он боится, что мы увидим, какой он неженка, – предполагает один из остальных парней. Они все смеются.
– И какой у него дряблый животик, – добавляет другой.
Я стискиваю зубы, сдерживая ярость. У меня руки чешутся задать им жару. Исколошматить их так, чтобы они начали просить прощения.
Джендер идет к денникам лошадей, и я, сделав глубокий вдох, следую за ним. Наконец-то я могу отдохнуть от этих уродов.
На улице не так уж холодно, но из-за промокшей одежды меня пробирает дрожь. Джендер куда-то уходит и возвращается с шерстяным одеялом. Кажется, это лошадиная попона, но я не против, ведь она чистая.
– Спасибо, ты очень добр, – говорю я ему, и вроде бы на его лице мелькает мимолетная улыбка.
Чистить денники нетрудно. Мне еще никогда не приходилось убирать навоз из стольких денников сразу, но у меня есть опыт ухода за скотиной. Я нагибаюсь, берусь за ручки тачки, и тут меня вдруг захлестывает чувство вины. Теперь всю работу по хозяйству придется делать моим тетушкам. Наверняка они очень на меня злы – но меня беспокоит не это. Мне не по себе, потому что я понимаю, как они расстроены и встревожены из-за того, что не знают, все ли со мной в порядке. Какая же я эгоистка. Но сейчас мне надо думать о Кэледоне и о Гильдии Очага.
– По-моему, неплохо, ты согласен? – говорю я Джендеру, показывая на денники, из которых мы с ним вынесли навоз.
Он кивает, но не поднимает глаз.
Мы чистим навоз и задаем корм каждой из лошадей, пока их выводят на поле. Поскольку нас двое, времени на это у нас уходит не слишком уж много.
Джендер молчит, и я не могу понять, почему – потому что он робок или потому что он немой. Только сейчас до меня дошло, что я ни разу не слышала, чтобы он с кем-то говорил.
– Как давно ты работаешь здесь? – спрашиваю я.
В ответ он только пожимает плечами. Я пробую еще раз:
– Меня зовут… Тень, – говорю я и протягиваю ему руку. Мне не хочется начинать наше знакомство со лжи. Он мнется, но затем слабо пожимает мою руку, после чего опять принимается чистить навоз.
К тому времени, как мы заканчиваем эту работу, моя одежда почти высыхает. Дело могло обернуться совсем по-иному, когда этот гад окатил меня водой – впредь мне надо быть намного, намного осторожнее. Если меня поймают, то я не только лишусь возможности помочь Кэледону и вступить в Гильдию Очага, но и буду обвинена в подделке документов и измене – и то и другое карается смертью.
Мы с Джендером беремся за ручки тачек, в которые мы нагрузили навоз, и катим их в здешний сад. За воротами в тюремном дворе я вижу нескольких арестантов, но Кэледона среди них, кажется, нет. Эти заключенные крупнее и старше его.