Естественно, все могло пойти не по плану. Дисциплина могла превратиться в настоящее яблоко раздора. В 1563 году Генри Мачин, лондонский купец, зафиксировал в своем дневнике один инцидент, который получил очень широкий общественный резонанс. Некто Пенред так сильно избил своего юного ученика кожаным ремнем с металлической пряжкой, что содрал с его спины кожу. Мачин увидел последствия этого события, после того как вмешались власти. Мастера поставили к позорному столбу в Чипсайде и били хлыстом, пока по его спине не потекла кровь. Лорд-мэр Лондона стоял рядом с ним с мальчиком. У того была оголена спина, так что все проходящие мимо видели, что с ним сотворил мужчина. Избиение мальчика было вполне нормальной реакцией на плохое поведение, но были допустимые пределы, которые усердствующий в «дисциплине» Пенред явно преступил.
На мастеров довольно часто жаловались из-за скудного питания и одежды. Те, в свою очередь, стонали о неподчинении, лени, аморальном поведении, мошенничестве и воровстве своих подопечных. Жизнь и работа бок о бок усиливали раздражение и могли разжечь конфликт вопреки даже самым честным намерениям ученика и мастера. Из документированных случаев ясно, что две трети ученических контрактов расторгались до того, как юноша завершал обучение и мог стать свободным горожанином и присоединиться к гильдии на правах полноправного и независимого члена. Должно быть, Вильгельм Поркар из Хорфилда подверг немалым испытаниям терпение мастеров и своих родителей: в учетных книгах Бристоля между 1549 и 1552 годами зарегистрировано пять отдельных контрактов на его обучение, каждый — с другим мастером.
Около 1550 года Томас и Дороти Рэнкок, видимо, испытывали затруднения с подбором подходящего ученика. Они были трактирщиками в Бристоле, но предлагаемое ими обучение было необычного свойства. Первый взятый ими парень, Уильям Дроури, попал к ним в марте 1548 года. Он приехал из самого Йорка и был сыном рабочего. Оба обстоятельства достаточно необычны. Объяснение, однако, кроется в списке вещей, которые он должен был получить по окончании обучения. В разделе соглашения, где обычно говорится об инструментах, указаны «виола, громкий шалмей и тихий шалмей» (шалмеи были духовыми музыкальными инструментами из тростника, похожими на гобой, но «громкий шалмей», должно быть, был более звучным, так что его было слышно и на улице в шумной толпе). Так что юноша учился на музыканта, несмотря на то что Томас и Дороти названы трактирщиками. Юный Уильям, вероятно, проделал свой путь из Йорка в компании других актеров или музыкантов. Готовность Томаса и Дороти принять незнакомца низкого происхождения объясняется тем, что он уже обладал некоторыми навыками и способностями. Но ученик не завершил семилетний срок, поскольку в марте 1550 года они снова попытались взять ученика. На этот раз им стал Джон, сын Джона Рома, состоятельного человека из Дрейкота в Уилтшире. Джон-младший, вероятно, был немного младше Уильяма, поскольку в этот раз был назначен срок в десять лет. По завершении ему должны были предоставить виолу, два шалмея и ребек (небольшой струнный инструмент, которым часто пользовались преподаватели танца). Однако его учеба была еще более скоротечной, поскольку в октябре того же года Томас и Дороти заключают договор с третьим кандидатом — Уильямом Уэллсом из Торнбери в Глостершире, сыном башмачника. Уильям Уэллс, должно быть, наконец, прошел полный цикл обучения, или же они забросили попытки искать кого-нибудь еще. Во всяком случае, других контрактов они больше не заключали.