В статье «Об историческом прототипе Ильи Муромца» Н.В. Филин высказывает красивую гипотезу, что отступление в Польшу происходило через Краков: «В былинах это отразилось в легенде о известной героической поездке Ильи из Морова в Киев, через город Кряков (с рассказом об освобождении этого города от “черной силы” – венгров). Прибыв на Русь, Олег Русский (здесь уже Моравский-Муравленин) принял участие в миссионерской деятельности Ольги и её попытках крещения Руси. Что нашло свое отражение в русских преданиях о крещении Руси и свержении идолов богатырем-христианином Ельей Моровлиным и сохранилось в обрывках легенды о крещении Руси “Олием Русским” во времена Ольги в саге об Олафе сыне Трюггви. Участие Олега в сражениях с венграми способствовало тому, что дружинные песни о нем, занесенные в X в. в Центральную Европу, были приурочены к преданиям о гибели Великой Моравии (“Русской империи”) от нашествия венгров (“гуннов”). Сами, однако, эти дружинные песни, использованные при создании эпических сказаний об Илиасе Русском, ни в коей мере не повлияли на формирование более позднего образа христианского богатыря, сформировавшегося на Руси уже в другую эпоху. Этим объясняется полное отсутствие каких-либо параллелей между сказаниями об Илиасе из Руси и богатыре Вольге, с одной стороны, и южнорусскими эпическими сказаниями об Елье Моровлине с другой. Широкую эпическую известность предания об Елье Моровлине в Киеве могли получить уже после распада единого Древнерусского государства, усиления культурной изоляции отдельных земель, очевидно, не ранее XIII–XIV вв. В XVI в. эти предания проникли в Великороссию, где явились материалом для создания целого цикла великорусских былин об Илье Муромце. В условиях ожесточенной классовой и сословной борьбы в России в XVI в., вызванной процессом закрепощения крестьянства, известность Ильи, как богатыря-крестьянина (первоначально христианина), способствовала быстрому росту его популярности в широкой народной массе и превращению Ильи Муромца в главного русского эпического героя и богатыря».
Довольно близко к идее, что Олег Младший и есть летописный Асмуд, просто Олег – его славянское имя, а Асму(н)д – скандинавское, подобрался А.С. Королёв в книге «Загадки первых русских князей», где 7-я и 8-я главы соответственно посвящены Олегу Моравскому и образу Ильи Муромца:
«Летописцы слышали об Олеге Моравском, современнике и помощнике Ольги, но, зная только одного Олега – Вещего, или сознательно умалчивая о других, приписывали ему или Ольге деяния князя середины X века.