Руки вампира опустились мне на плечи – необычно тяжелые и горячие. Чуть помедлили – и сомкнулись стальными оковами – кричи не кричи, а дороги на свободу уже не будет. По телу побежала обжигающая и плавящая кости волна. Закружилась голова. А перед глазами поплыли звезды. Запах яблок и мёда, запах Мечислава, дурманил и кружил голову, сводя с ума…
– Пусти!!! – выкрикнула я не своим голосом.
Рванулась – и помчалась по коридору. Куда угодно, лишь бы подальше от вампира.
И вылетела из запасного входа – на улицу, прямо в руки Валентина.
– Юля? – оборотень явно удивился, но смолчал.
– Поедем домой, – выдохнула я. – Пожалуйста.
Валентин молча запихнул меня на заднее сиденье машины.
Мечислава я не видела. Он решил не преследовать меня и не позориться? Тем лучше.
Для него? Для меня?
Такого Мечислава я боялась.
И только в машине я вспомнила, что не рассказала ему ни про черный туман, ни про ИПФ…
Еще расскажу. Потом.
* * *
Мечислав со злостью врезал кулаком по стене.
Стена выдержала, только штукатурка чуть-чуть осыпалась. Кулаку пришлось немного сложнее. Будь ты хоть трижды вампир, но если вдарить голой рукой по камню – минимум ты сдерешь кожу.
Хотя… Заражение крови Мечиславу не грозило, так что вампир просто слизнул кровь с костяшек пальцев, стараясь не попасть по ранкам, и удовлетворенно кивнул. Само заживет. Уже заживает.
Черти его за язык дернули!
Перепугал девчонку. Теперь она к нему неделю не подойдет. Одна надежда – на ее чувство долга. Завтра приезжает Альфонсо да Силва – и Юля обязана быть рядом с Князем Города. И будет. При всех ее минусах – она отличный деловой партнер. И в трудную минуту на нее можно положиться, как на самого себя. Даже больше.
Нет, но почему вдруг его самоконтроль дал трещину?!
Мечислав задумчиво навил на палец прядь длинных черных волос. Почему?
Первый ответ лежал на поверхности. Он просто нервничает из-за того, что предстоит завтра. У вампиров тоже нервы не железные, просто выдержка получше. Вот и сорвался.
Второй ответ лежал поглубже. И совершенно не нравился вампиру.
Он отлично помнил, какой увидел свою… своего фамилиара рядом с Питером. Глаза горят, головы сдвинуты, на лицах выражение, как у детей, которым подарили магазин сладостей…
Слишком уж все безоблачно. Последний раз такое увлеченное выражение он видел у нее еще до смерти Даниэля.
А если вспомнить, что Питера Юля тоже спасла, получается печальная картина.
Он сам дал разрешение на пребывание Питера в городе. Сам разрешил им заниматься магией. Винить некого. Но злости это не объяснишь.
С другой стороны – какая разница, с кем будет спать его фамилиар, если связана она исключительно с ним, силой она делится только с ним, и вообще, ему достаточно только приказать – и в любой момент она должна будет подчиняться. В теории. На практике – если Юля кого-то полюбит, неизвестно, что она наворотит. Он не может так рисковать своей властью. Если бы лет через пятьдесят, когда он закрепится на этой земле…