– Где?
– Что?
– Ну, сеть – где? Снаружи?
Я фыркнула. Ну да. Сленг-с. Вот скажи человеку: «У меня мать подохла». Получишь соболезнования – и по ушам за «подохла». Мать же! А я всего-навсего сократила выражение «У меня сегодня погорела материнская плата». Кстати, тьфу-тьфу-тьфу…
– Я имею в виду Интернет. Ты с ним знаком?
– Нет.
– Вот и поучишься. Заодно будет тебе чем заняться, пока меня не будет. Все равно пока Альфонсо здесь, тебе лучше быть или рядом со мной – или у меня дома. А то схватят на улице, увезут, как кавказскую пленницу – и ори потом, что тебя – нельзя! А когда эта делегация-вамп уберется восвояси – цивилизуешься, профессию получишь – и давай на волю.
– Юля… – Шарль глядел на меня серьезными пурпурно-лиловыми глазами. – А что произошло с тобой, что ты решилась меня вытащить?
– Что произошло?
Перед глазами мелькнули две картины. Первая – связанный Шарль, на спину которого опускается кнут. Вторая же…
Я оттаскиваю в сторону палача. Человек на пыточном столе слабо стонет – и я подхожу к нему. Только это – не человек. Это вампир. Из-под изуродованных губ выглядывают клыки. Они кажутся необычно белыми на фоне окровавленного лица. Слишком белыми. У него остался всего один клык. Зубы мучительно оскалены – и видно, что второй был выбит раньше.
Руки и ноги вампира на месте, их не отрубили, но кожа была буквально порезана на кусочки. На лице не осталось живого места. С него просто снимали кожу. То есть не просто, а медленно и со вкусом.
Ногти на руках тоже выдраны. Пальцы больше всего напоминают анатомическое пособие. Все мышцы, сосуды и нервы как на ладони.
Даниэль… Любимый мой… бедный мой, за что?!
Я резко встала из-за стола. Аппетит исчез.
– Ненавижу, когда мучают людей. Убить – пожалуйста. Я и сама убивала. Но не мучила. Не издевалась. Не причиняла боль ради боли. Это – подло.
Я шваркнула тарелку в раковину. Тарелка жалобно сказала «хряп» и развалилась на осколки. Ну и ладно. Мыть меньше придется. Я кое-как выловила останки посуды и выкинула их в мусор. Шарль несколько секунд молчал. Потом робко спросил:
– Юля, а ты знаешь – за что он надо мной издевался?
– За красивые глаза?
– Нет. Я убил своего брата.
Не могу сказать, что новость меня шокировала. Того же Славку я сама бы прибила. Особенно после его подставы с этой «пади»! Но…
– И кем этот брат приходился Альфонсо да Силва?
– Никем. Я раньше принадлежал другому вампиру. А потом он отдал меня Альфонсо. И тот продолжил его дело.
– То есть – измывался над тобой так, что инквизиторы сдохли бы от зависти и бросились переписывать «Молот ведьм». Так?