— Господа, его величество приказал нам, в случае необходимости, стрелять в негодяев! Но не в порядочных людей. Поэтому порядочных людей я попрошу разойтись! Негодяи могут остаться.
Толпа быстро рассосалась, поскольку никому не хотелось признать себя негодяем. Мушкетёрам ла Рейни не пришлось стрелять. Дело было улажено бескровно.
Николя де ла Рейни ликвидировал так называемые «дворы чудес», каковых в Париже было двенадцать. «Дворами чудес» называли кварталы, в которых селились профессиональные попрошайки, воры, грабители и прочие обитатели городского дна. Здесь действовали свои правила, свои законы — и даже свои «короли» и «принцы». Связываться с их подданными власти не рисковали. Ла Рейни, действующему жёстко и даже жестоко, полиции удалось разгромить парижские «дворы чудес». Парижские — потому что они существовали во всех крупных городах.
Но не только обитатели трущоб совершали преступления в столице «королясолнца». Самые громкие дела, пришедшиеся на эпоху ла Рейни, касались представителей дворянства и высшей буржуазии.
Первым из них было «Дело маркизы Бренвилье». Оно принесло главе Парижской полиции Николя де ла Рейни и его лейтенанту по уголовным делам Франсуа Дегрэ общеевропейскую славу.
Всё началось весной 1672 года с крайне подозрительной смерти одного молодого кавалерийского офицера, шевалье де Сент-Круа. Обстоятельства указывали на то, что офицер интересовался вещами, не очень характерными для дворянской молодёжи Парижа: его нашли в алхимической лаборатории. Причиной смерти де Сент-Круа была производственная авария. Случайно разбился один из сосудов, в котором молодой человек пытался получить чрезвычайно сложный и эффективный яд. Пары этого яда и убили незадачливого алхимика.
Разумеется, полиция заинтересовалась необычным хобби блестящего офицера. Тем более что и завещание, найденное в его кабинете, оказалось весьма неожиданным. В нём говорилось следующее:
«Покорнейше умоляю тех, к кому попадёт эта шкатулка, оказать мне одолжение и передать её в собственные руки маркизе де Бренвилье, проживающей на улице Нёв-Сен-Поль, поскольку всё, что находится в шкатулке, имеет отношение только к ней и принадлежит ей одной, да к тому же содержимое никому не может принести никакой пользы, а равно и никакой корысти; в случае же если маркиза умрёт раньше меня, прошу сжечь шкатулку со всем содержимым, ничего не открывая и не перебирая. А чтобы потом не было ссылок на неведение, клянусь Господом, которого безмерно чту, и всем святым в мире, что всё сказанное здесь — истинная правда. В случае же если это моё желание, всецело законное и здравое, не будет выполнено, пусть поступившим будет стыдно передо мной и на том и на этом свете, и торжественно заявляю, что такова моя воля.