Может быть, поэтому позже, в пору его славы, среди преступников французской столицы ходили самые фантастические рассказы о Видоке, о его оборотничестве; при этом никто толком не мог описать его внешность. Он неоднократно проникал в самые опасные притоны Парижа — и уходил неузнанным и невредимым. За ним охотились, но он лишь посмеивался над своими врагами.
Что до упомянутого притона мадам Ноэль, то полиция не просто разгромила его; Видок сумел разоблачить некоего Нансо, агента полиции, который выдал Видока держательнице салона и едва не провалил всю операцию.
Ещё одно дело, которое представляется типичным для Видока в пору начала его сотрудничества с полицией, — дело рецидивиста Фоссара, беглого каторжника, приговорённого к пожизненному заключению за многочисленные квартирные кражи и побеги из тюрем. Первоначальную информацию о нём полиция получила в ходе операции по ликвидации притона мадам Ноэль: подельниками Фоссара в прежние времена были некто Виктор Дебуа — и сын уже знакомой нам мамаши Ноэль. Ноэль-младший в обыденной жизни был обладателем семейной профессии учителя музыки. Профессия позволяла ему часто посещать дома зажиточных буржуа. Обучая отпрысков почтенных семейств игре на музыкальных инструментах, он одновременно делал слепки с домашних ключей, по которым Дебуа делал дубликаты, а затем Фоссар с подручными обчищал соответствующие дома.
Теперь Дебуа и Ноэль сдали своего более удачливого и рискового подельника — за улучшение содержания в тюрьме (снятие кандалов, приличный рацион и прочее).
Сам Видок сказал, что не сможет заняться поиском Фоссара, поскольку и сам Фоссар, и его любовница хорошо знали его в лицо. Поиск и арест беглого каторжника был поручен другим агентам.
И, конечно же, им не удалось найти иголку в стоге сена, какой был квартирный вор в Париже. Раздражённый Анри отчитал своих людей, не стесняясь в выражениях. Он довольно прозрачно намекнул на то, что агенты попросту боятся разыскивать Фоссара, поскольку знают, что тот хорошо вооружён и стреляет, не задумываясь, по первому же подозрению. Кроме того, Анри, чтобы поддразнить своих подчинённых, поставил им в пример новичка — Франсуа Видока.
Разумеется, они были крайне недовольны этим выговором, тем более что Видок уже успел вызвать ревность и зависть коллег. Агент Эвре, ветеран парижской полиции, при встрече с Видоком, язвительно заявил:
«— Это вы, милостивый государь, великий герой, совершитель подвигов? По вашей милости мы получили выговор по поводу какого-то Фоссара, беглого каторжника, который, говорят, скитается по Парижу. Послушаешь господина префекта, так только вы и способны на что-нибудь путное. Он говорит, что если бы Видока послали на поиски, то без сомнения он давно бы арестовал его. Так в чём же дело, г-н Видок? Вы ведь так ловки, вот и постарайтесь изловить его, докажите своё искусство»