День катился к полудню, самое темное время суток на серединном ярусе.
«Возможно, я ему и не нужна больше. Возможно, ему удалось сделать то, что не получилось у меня… Он мог забыть о моем существовании».
Вздохнув, Леона сообразила, что дошагала до дома, в котором жила. Оставалось подняться на самый верх, то есть на третий этаж.
«Может, и правда написать ему? – крутилось в голове. – Конечно, то, что сделано, уже не вернуть назад. Он и не отрицает своей вины, а я… Я, похоже, готова если не простить, то забыть. Но, может быть, мы разругаемся окончательно и тогда я стану окончательно свободной?»
С животом уже не получалось взбегать по лестнице так бодро, как раньше. Пыхтя и отдуваясь, придерживая тяжелый подол платья, Леона ползла наверх – ну точно как улитка.
«Напишу ему, – наконец решила она между вторым и третьим этажом, – больше так нельзя».
И уже подходя к своей двери, Леона с горечью подумала, что все-таки какая он сволочь, натворил дел и даже не пытается исправиться. Не пытается помириться. Мог бы наконец хотя бы цветы прислать, хотя бы дать понять, что она ему еще небезразлична… если небезразлична.
На лестничной площадке было темновато, лишь одинокий фонарь тускло светил у стены. Леона достала из кошелька ключ, сунула в замочную скважину и вдруг поняла, что с дверью что-то не так. Она успела отшатнуться, и на дверном полотне мгновенно расцвела пламенеющая руна. Леона никогда не имела дел с такой магией, но тут поняла – все, ей конец. И ребеночку, ее невинному малышу. Остолбенев и глядя, как раскручивается огненный вихрь и накрывает ее чудовищной шляпкой гриба, Леона успела только сделать вдох. Все же добрались до нее…
Рывок.
И она вдруг вместо раскрывшейся магической ловушки оказалась в теплых и крепких объятиях, прижата к груди так, что не вздохнуть. Леона запрокинула голову, хотя его она бы узнала и с закрытыми глазами. По запаху, по ощущению крепкой мужской груди. Всего этого так не хватало.
– Я возвращаю долг, – быстро сказал Арман и улыбнулся, глядя на нее.
А потом за его спиной громыхнуло, вспыхнуло…
Это был не огонь, нет. Просто магическая ловушка, настроенная на убийство, которая раскидала во все стороны идеально настроенное магическое воздействие.
Наверное, должна была умереть Леона. Но между ней и смертью просто стал Арман, спиной принимая всю убийственную мощь ловушки, спрятав Леону в мерцающий кокон. И он стоял неподвижно, обнимая и прижимая ее к себе и улыбаясь. До тех пор, пока его взгляд не начал гаснуть.
– Арман! – Она вцепилась в его воротник, понимая, что попросту не удержит тяжелое тело на весу.