Пожилой усатый мужчина в новехоньком кителе по-свойски вошел в секционную, заложив руки за спину. Он всем своим видом демонстрировал главенствующее положение, а заодно эдакий хозяйский настрой кого-нибудь как следует пропесочить.
– Товарищ полковник, – Дамир смерил раздраженным взглядом преградившего ему выход коллегу, – не мешайте, пожалуйста! Все, что «тута» происходит, согласовано с генерал-майором Суховым, и посторонний здесь по его личному распоряжению. Еще вопросы?
О как. Сухов, говоришь? А я-то услышал, что это сугубо под твою ответственность организовано. Как же так, Дамир?
Услышав фамилию начальника всего и вся в этом, и не только этом, здании, усач быстро потерял весь задор, но не любопытство.
– А-а-а, ну если Сухов согласовал, тогда ладно. А этот, – кивок в мою сторону, – чё делать-то собрался? Это же колдун с телевидения, да?
Майор не успел ответить, потому что я, отвлекшись на их разговор, почувствовал, как упустил критически много энергии. Само по себе это не несло никаких необратимых последствий ни для меня, ни для трупа, но если прямо сейчас, при посторонних, здесь вскочит оживший мертвец… то это будет даже не катастрофа, это будет полный пушистый зверек с севера. Всему моему тщательно выстроенному и прилизанному со всех сторон амплуа медиума придет каюк. Да и мне, пожалуй, тоже. Черт, да я даже не уверен, что Дамир, которого я знаю двадцать с лишком лет, сумел бы понять и принять тот факт, что я могу поднимать мертвых, что уж говорить об этом столь неудачно забредшем полковнике?! И пойдет эта присказка передаваться из уст в уста, пока не дойдет до нужных (вернее будет сказать, ненужных) людей. А потом… головой готов поручиться, что на этой планете нет ни единой страны, чье правительство сможет лояльно отнестись к тому, кто способен заставить восставать мертвецов. Вскройся этот факт, и мне до конца моих дней будет уготована участь либо подопытного кролика, либо вечного раба, либо и того и другого одновременно. А то и вовсе на вилы поднимут, как в Средние века.
Пытаясь предотвратить надвигающееся бедствие, я прорычал, выпуская в сторону выхода невидимые для других людей дымные щупальца своего дара:
– ВСЕ ВОН ОТСЮДА!
Полицейские разом замолчали, ощутив, как могильный холод стискивает их сердца, отчего те начинают трепыхаться, словно пойманные в силки птицы. Их лица приобрели серо-зеленый оттенок, вмиг оставшись без капли румянца, а глаза повылезали из орбит от внезапно поднявшейся волны ужаса. Дамир среагировал на непонятную угрозу первым. Он чуть ли не бегом бросился к проёму, выталкивая заодно из секционной и нежданного визитера.