Снова пытаюсь дозвониться до Эмми.
Окружающие занимаются повседневными делами. Их безмятежная неторопливость приводит меня в бешенство. Принимаю решение проверить лифты. Протискиваюсь мимо влюбленной парочки, перепрыгиваю через чью-то тележку на колесах. Замечаю в витрине свое отражение: бледный, с безумным взором, на грани нервного срыва.
Не могу понять, почему Коко никто не остановил? Если вы увидите в торговом центре трехлетнего ребенка без родителей, неужели не поинтересуетесь, куда он идет и не нужна ли помощь? Ее должны были заметить! Обязательно найдется сознательный человек, которому придет в голову остановить маленькую девочку и спросить, где ее мама и папа, – наверняка думали бы вы, оказавшись на моем месте. Вы бы на это рассчитывали, надеялись.
И жестоко ошиблись бы.
Обгоняю человека, уткнувшегося в смартфон, и едва не сбиваю с ног второго такого же, идущего навстречу.
У лифтов Коко нет. Один на первом этаже, другой поднимается наверх, ко мне. Подбегаю к балюстраде, окидываю взглядом торговый центр. Моей дочери нигде не видно. К тому времени я глубоко убежден: случилось нечто ужасное – подобные жуткие истории мы с содроганием смотрим в новостях.
Наконец я замечаю ее, мою Коко. Она стоит на первом этаже у витрины книжного магазина.
– Коко! – зову я. Не слышит. – Коко!
Перепрыгивая через три или четыре ступеньки, сбегаю вниз по эскалатору, грубо расталкиваю влюбленных подростков.
– Коко! – кричу я, перегнувшись через перила балюстрады на втором этаже. Она поднимает голову, пытаясь понять, откуда голос. Я снова зову ее. Наконец она замечает меня, рассеянно улыбается, машет рукой и поворачивается к экрану в витрине, на котором идет реклама новой серии книг про ведьм и волшебников.
Слава богу. Слава богу. Слава богу.
Мою дочь заметил не только я. Рядом с ней кто-то еще, явно взрослый. Слава богу, нашелся хоть один разумный и ответственный человек, который не смог пройти мимо трехлетнего ребенка, оказавшегося без родителей. Они стоят бок о бок – видимо, смотрят рекламу.
На меня накатывает волна облегчения.
С такого расстояния и под таким углом мне не удается разглядеть, кто рядом с Коко – я вижу их со спины, – но, судя по лилово-розовой куртке с капюшоном, это пожилая женщина, возможно, чья-то бабушка. Я уже готовлюсь рассыпаться в извинениях и благодарностях.
Их загораживает колонна.
Проходит пара секунд.
Коко стоит рядом с книжным одна.
Мой мозг отказывается воспринимать полученную информацию.
На последнем эскалаторе не свожу с дочери глаз. Мне кажется, если отведу взгляд хоть на секунду, она исчезнет. К счастью, на эскалаторе никого нет. Опрометью сбегаю по ступенькам, держась за резиновые перила, чтобы не упасть.