– С этого и надо было начинать, – со смехом произнес Николай, – Ты из-за своего Уитворда переживаешь. Может ему заняться своими обязанностями посла, чем слушать женские сплетни? Это надо же, Константин опасен для Англии. Над тобой будет смеяться весь двор. А если цены на наши товары поднимутся, то это замечательно. Больше золота получим от зарубежных купцов. Для страны полезно, да и мы сами можем заработать. А то, что он устроил из своего дворца помесь госпиталя и школы для слуг как раз признак отсутствия ума.
– Я вам рассказала про свои опасения. Считаю, что они обоснованны. Англия наш союзник и главный торговый партнёр. Нельзя в такое тяжёлое время наживаться на беде наших друзей. Константин не просто опасен сам, он завоёвывает союзников. Многие люди при дворе внимательно слушают его речи. И я вам скажу, его речи по многим нраву. Если вы не видите угрозы в этом безумце, то я буду действовать сама.
1 декабря – 6 декабря 1796 года, Российская Империя, Царская дорога, Новгород.
Часть-1.
После возвращения в столицу всё слилось в какой-то непрекращающийся калейдоскоп. Картинки разные, но суть одна – кручусь как белка в колесе. Даже в прошлой жизни, когда у меня на работе были разного рода авралы, такие периоды случались не каждый месяц. Заседания в Сенате и коллегиях, приватные беседы, посещения Александра, составление плана дальнейших работ с Астафьевым, подготовка выпуска новой газеты. И всё это менее чем за десять дней. Далее уже привык, и стало полегче. Часть заседаний я посещать перестал, ввиду их абсолютной бесполезности. Но кулуарные беседы продолжал, и тайны из них никто не делал. Очень угнетал постоянный моральный пресс, что Павел взбрыкнёт и отошлёт меня куда подальше, чтобы не мутил воду. И такие предпосылки у него были. Стукачей и прочих «доброжелателей» хватало, один мерзкий Кутайсов чего стоил. В результате всё равно пришлось собираться в Новгород раньше, чем я запланировал. Потому что следующую неделю я провёл ещё более активно, продолжая воздействовать на умы дворян, и превысил свой лимит доверия у Павла.
Первой причиной неудовольствия моим поведением стало то, что я заступился за Лизу. Оказывается, поводом её недомогания была не только смерть Екатерины. Случайно или по доброте душевной, она вмешалась в интригу со сватовством шведского короля. Вроде как она предложила юному Густаву в качестве невесты свою младшую сестру. А сватовство к Александре Павловне, моей сестре, не было оформлено юридически. Все понимали, что причиной разрыва со шведами был вопрос веры и интриги третьих стран, плюс недоработки дипломатов. Но Павлу и моей здешней матери нужен был крайний. Мария Фёдоровна всегда плохо относилась к невестке, грех было не воспользоваться таким удобным поводом. Александр, как оказалось, уже в открытую начал жить с этой коровой Марией Нарышкиной. Ещё и не удосужился заступиться за Лизу. Я всё понимаю, нравится тебе другая женщина, с кем не бывает, хотя выбор очень сомнительный. Но надо соблюдать какие-то приличия и не унижать законную супругу. К тому же бросить её в такой момент, граничит с подлостью. Александр всегда отличался двойственностью натуры, переходящей в двуличность, но всему есть предел.