На следующий день, после лыжной пробежки оба донца встречали нас у ворот усадьбы. Вчера я вкратце объяснил, а Первушин с Руппрехтом добавили, какие задачи стоят перед наставниками. Карл как-то сразу нашёл общий язык с Кривым, при этом буквально. Яков неплохо говорил по-немецки. Я даже не предлагал донцам освоить лыжи, да и они не напрашивались.
– Иван эээ Савельевич, – произнес Анвар с едва заметной ухмылкой, а Кривой и не скрывал своей улыбки, – Наш лесной друг не давал о себе знать?
Иван, не отреагировал на явную подначку и просто отрицательно мотнул головой. Но потом произнёс:
– У Прохора Белянина, – Иван кивнул в сторону нашего самого молодого солдата, – Есть подозрение, что кто-то за нами следит. И следит уже дня три. Мы прошлись по округе, но тут сильно натоптано. Чужих следов не нашли.
– Чую, чей-то взгляд, да и видел я кого-то. Темно уже было, сначала думал, померещилось, – подтвердил Прохор.
Я особого панибратства не приветствовал, но отношения внутри десятка были более простые без всяких «вашепревосходительств». В конце концов, каждый из десятка в будущем как минимум взводный, а это уже прапорщик. Если доживут, конечно. Поэтому никто не подбежал, не схватил Прохора за грудки, предварительно дав в морду. И не начал орать ему в лицо, брызжа слюной, что сгноят его или запорют шомполами и кто дал ему право открыть рот без разрешения начальства. Из офицеров, кроме меня, присутствовали Богдан Фитцнер и Филипс. Но они поддержали моё предложение, убрать из общения лишний формализм.
– Значит, Лесок рыщет по округе. Выходи, мы знаем, что ты здесь – крикнул Анвар и, сунув в рот два пальца, громко свистнул.
– И не надо так громко кричать. Всё зверьё распугаешь.
Мы все дружно обернулись в сторону, откуда послышался голос. Метрах в пятнадцати стоял невысокий человек, в белом балахоне и белой же шапке. В руках у него было что-то типа посоха, остальное оружие наверняка было скрыто.
– А хорош этот ваш Белянин, – продолжил Лесок, – Заметил меня, есть навыки у парня. Может ещё не поздно научить по лесу ходить.
– Ты зачем прячешься? Натворил чего-то? – спросил Первушин.
– Нет. Я человек мирный, – ответил Лесок, при этом донцы начали скалиться, явно сомневаясь в мирном нраве гостя, – Решил осмотреться, пока эти двое не прибыли. И как-то неспокойно у вас в лесах. Кто-то по лесу рыщет в паре дней пути от Новгорода, да и явно с пониманием у них человек. Я еле их обошёл.
– Ваше Высочество, – наконец-то опомнился Первушин, – Разрешите представить, Ян Лесков. Егерь и следопыт, человек знающий лес как никто другой.