– Берите, конечно, нам чужих черепов не надо, – кивнула я. – Антон Игоревич, а точную дату, когда эта история со скелетом случилась, вы знаете?
– Конечно!
Директор перевернул фотографию, которую продолжал держать в руках, и на обороте я разглядела аккуратно написанные буквы и цифры.
– Двадцать второе апреля, шестьдесят первый год… Еще и в день рождения Ленина!
– Понимаете, какое издевательство? – Антон Игоревич покачал головой и повторил: – Хорошо, что хулиганов тогда так и не нашли.
«Теперь найдем!» – уверенно подумала я.
И, выйдя из школы, позвонила Маринке Лосевой – моей бывшей одногруппнице и нынешней управдомше.
– Мара, ты дома? – спросила я по-свойски.
– А где мне еще быть? Кому я вообще нужна?
– Сейчас приду к тебе, – пообещала я и поторопилась положить трубку, пока Маринка не развила тему.
Лосева – жуткая пессимистка и зануда. У нее что-то не так с внутренним зрением: из всех вариантов развития событий она видит только неблагоприятные, а потому на каждом шагу старается подстелить соломку, чтобы мягко было падать. Обычно это качество Маринки меня раздражает, но сейчас я собиралась его использовать.
Будучи перестраховщицей, Лосева очень старается сохранять документальные следы всех возможных действий и событий. Я была уверена, что в какой-нибудь пыльной коробке на антресолях Маринка-управдомша хранит «на всякий пожарный случай» кучу бумаг, бумажек и бумажонок, по которым историки будущего, если у них вдруг возникнет такое желание, смогут воссоздать всю историю нашего дома.
– Привет, я принесла эклеры, – сказала я Маринке с порога, чтобы хоть как-то ее подбодрить.
Куда там!
– А они точно свежие? – заволновалась пессимистка и зануда. – Ты где их купила, в кондитерской или в магазине? В магазин грузчики выпечку без перчаток заносят, я сама видела, а в кондитерской ушлая продавщица, рыжая такая, все время норовит подсунуть что-нибудь вчерашнее…
– Продавщица была не рыжая, успокойся. – Я сунула Маринке в руки пакет с пирожными и прошла на кухню. – Чаем угостишь?
– Еще чуть-чуть – и обедать пора будет, чай с пирожными вроде некстати, перебивать аппетит нехорошо, да и для талии эклеры вредны, – заныла Лосева.
Я села за стол и еще локти на клеенке пошире растопырила – показала, что без чая не уйду.
– Вот будет у нас с тобой диабет от избыточного количества сладкого, пожалеешь тогда, – пригрозила Маринка, включая электрический чайник.
– Я потом обрыдаюсь, ладно? Не сейчас. – Я похлопала ладонью по соседней табуретке. – Присядь, есть вопрос.
– Если про ремонт в вашем подъезде, то ничем я тебя не обрадую, нам сначала крыльцо починить надо, а денег не хватает, половина жильцов опять сдавать не хочет, что за люди…