Клавку долго тоже уговаривать не пришлось. Митину маму она любила и жалела, из-за долгов переживала, вот только помочь ничем не могла. Зато выиграть турнир – запросто. Тренировались они как сумасшедшие – оба знали, что именно поставлено на карту.
– Дайте-ка я угадаю, что было дальше, – спокойно сказала Вероника.
– Попробуйте.
– Вам позвонила Мария Березкина и предложила, чтобы на «Осенней Москве» вы с ней встали в пару.
Митя очумело смотрел на нее.
– Откуда ты знаешь?
– Это очевидно. – Она независимым и очень американским жестом пожала совершенным плечиком. – Мне, в отличие от тебя, даже не надо заглядывать в договор, чтобы проверить свою догадку. Наверняка там написано, что для списания долга выиграть кубок должен именно Дмитрий Фриш, а про Клодию Подхомутову нет ни слова. Твоя Маша сделала все возможное, чтобы все-таки вынудить тебя встать с ней в пару.
– Во-первых, она не моя. А во-вторых, я все равно отказался. Я действительно могу выиграть турнир с любой партнершей, а потому спокойно сказал, что предпочту сделать это с Клавкой.
– И как она восприняла твой отказ?
– Не очень сдержанно. Она кричала, что мы можем обвести ее отца вокруг пальца, выиграв вдвоем, я решу вопрос с долгом, а она получит свободу заниматься любимым делом и что нам не придется сталкиваться лбами на паркете.
– Определенная логика в этом была, – заметила Ника.
– И определенная подлость тоже. Я понял, что, скорее всего, Маша просто договорилась со своим отцом, чтобы таким способом меня купить. А я не продаюсь, поэтому либо выиграю этот турнир с Клавкой, либо проиграю. Третьего не дано. Так я Маше и сказал.
– И как давно это было?
– Десять дней назад.
– Десять дней, – задумчиво повторила девушка, – а спустя неделю Клава пропала. По-моему, совершенно ясно, кто ее похитил. Вопрос только в том, где именно Березкины ее прячут. Но ничего, это мы узнаем. Сейчас мы поедем ко мне, расскажем все моему папе. Он подключит свои связи, и я уверена, что к вечеру Клава будет уже дома.
Ответить Мите помешал телефонный звонок. Номер, высветившийся на экране, ни о чем ему не говорил.
– Алло, – сказал он, нажав кнопку ответа.
Какое-то время в трубке раздавались только тихие всхлипывания и сопение, после чего знакомый и до боли родной голос Клавки произнес:
– Митя, это я. Митя-я-я-я!
– Клава? Клавка? Ты где? Я тут чуть с ума не сошел. У тебя все в порядке?
– Нет, у меня не все в порядке-е-е-е. Я, кажется, ногу сломала-а-а-а.
– Черт, Клава, Клавка, можешь понятно объяснить, где ты, черт тебя подери?
– Я в Рождественском.
– В Рождественском? На даче у Березкиных, что ли?