Светлана грустно вздохнула. Ей было трудно разговаривать с этим человеком, но, как привела ее сюда какая-то сила, теперь же она мешала ей немедленно отсюда уйти.
— Мне одинаково вам трудно возражать и принимать ваши слова, — призналась она. — У меня никогда не было сомнений в существовании Бога, но я никогда по-настоящему не чувствовала связи с Ним. Случались моменты, когда у меня возникло ощущение, что Он каким-то образом вторгается в мою жизнь, что-то там исправляет или меняет, но мне казалось, что в основном я иду каким-то своим путем. Конечно, может быть, если бы я задумалась серьезно над этими вопросами, то пришла бы к другим выводам. Но до сих пор мои мысли текли куда-то в другую сторону. И с этим я ничего не могла поделать.
— Так все и было, — подтвердил Юрий Антонович. Для того вам и предоставлен шанс познать подлинную любовь, чтобы через нее познать и Его. Это единственный путь к Нему, другому нет и искать бессмысленно. Я лишь инструмент, через который Он реализует свою волю. Наша любовь изменит обоих. Мы придем к совсем другой жизни.
— Значит, я должна вас полюбить, — с сомнением в голосе протянула Светлана. — А если я не сумею, то тогда, как?
— И для вас и для меня это будет очень печально. Я бы сказал, что это будет наш с вами крах. Он дает каждому только один шанс познать Его через любовь, и если он отторгается, другого не будет. Вы будете лишь испытывать все большую неудовлетворенность собою. И чтобы вы не делали, как бы не пытались от нее избавиться, забыться, она будет к вам возвращаться снова и снова. Поверьте, я вас не запугиваю, я изучал этот вопрос с научной точкой зрения.
— Вы хотите сказать, что проводили исследования?
— Это была тема моей докторской диссертации. «Любовь, как поиск философского камня» — так она называлась.
— Что же вы предлагаете, Юрий Антонович?
— О, не думайте, что я так наивен, и надеюсь, что с помощью только вот таких разговоров у нас начнется сближение, которое затем перерастет в настоящее чувство. Нам нужно узнать друг друга лучше, испытать все, что могут связывать мужчину и женщину.
— Вы хотите сказать, что мы должны заниматься и любовью в физическом смысле?
— Если это необходимо, то да.
— А это необходимо?
— Еще не знаю. Но если на первом этапе устранить физическую любовь из наших отношений, это может стать препятствием для их развития.
— Препятствием с чьей стороны: вашей или моей? — настаивала Светлана.
— Я не знаю. Мне иногда кажется, что плотская любовь больше не имеет надо мной власти, но затем я вдруг чувствую физическое влечение к какой-нибудь женщине. И тогда я понимаю, как все это глубоко сидит внутри меня и мешает приходу подлинной любви. Но что же делать, противиться этому, как монахи, неправильно. Они совершают очень большую ошибку, стараясь укротить плоть воздержанием. Да, на физическом уровне это вполне у них может получаться, но на уровне более тонком, секс лишь накапливается, становясь непреодолимым препятствием для прорыва к божественной любви. Секс исчезает из сознания не тогда, когда человек пытается его выгнуть оттуда, а когда он сам больше там не появляется. Поэтому я с пониманием отношусь к человеческим потребностям в нем, хотя это крайне удлиняет весь путь.