Ужин закончился заверением Эльвиры, что она от своего не отступится и обязательно найдет убийцу матери. Это заявление было воспринято довольно равнодушно, и семейство, в кои-то веки мирно посовещавшись, решило отменить дежурства в ночи, после чего завалилось спать еще на старые спальные места за неимением новых.
Утреннее состязание «кто быстрее съест завтрак» завершилось неожиданной победой Лидии, обскакавшей Эльвиру на полбутерброда, что позволило ей не маяться завтрашним утром. Подрались только Аркадий с сыном из-за очередности мытья рук, поэтому завтрак прошел в довольно благостной обстановке. Ни малейших попыток провести следствие не предпринималось, потому что нужно было позавтракать и не опоздать на места отбывания учебы и работы. Поэтому допросы откладывались до вечера.
Нормальные люди в подобной ситуации были бы напряжены, как атлеты перед стартом, но Смолины пребывали в блаженной расслабленности, и вопрос о том, кто из них пятерых убийца, их почти не задевал. Подумаешь, убили Зло, так ведь кто-то из своих, остальным можно не волноваться.
Диана восприняла солнце за окном как хороший знак. Она вообще была довольно суеверной и падкой на символы. На экзамены она всегда одевалась определенным образом, всегда переступала через канализационные люки, а также воспринимала погоду как союзника. Одно время ей казалось, что легким движением руки она может управлять ветром, и серия экспериментов на аллейке имени космонавта Комарова подтверждала ее правоту. Она знала, что ее головная боль приманивает ветер. Затем ей стукнуло в причесанную голову, что тучи можно разгонять свистом, что она небезуспешно делала в течение пары лет. Несколько раз ее затеи проваливались, но она списывала это на усталость. Но когда неудачи стали частыми, она поняла, что природа требует жертв. Прислушавшись к шелесту травы и деревьев, она даже поняла, что именно нужно делать.
Диана смотрелась в старую полированную дверцу шкафа (зеркал дома не было, ибо их можно разбить и использовать осколки в драке) и завязывала на шее шарфик. Всякий раз, когда она видела себя в зеркале, ее одолевали неприятные воспоминания. Вот и сейчас ей в голову настырно полезло недавнее прошлое. В подростковом возрасте она заметила, что ее голос похож на голос Зла. Мучительно преодолев суицидальный порыв, Диана решила сделать операцию по изменению собственного голоса самостоятельно. Ну, неразумная она была, молодость, как-никак. Разумеется, кончилось все уродливыми порезами, потоками крови и вызовом врачей вскоре после грандиозного скандала. Ее даже привели в сознание, чтобы наорать на нее и пару раз пнуть. С тех пор ей приходилось чем-нибудь прикрывать шрамы. Свитера с воротником под горло ей не нравились – она считала, что такая одежда подойдет разве что неудавшимся висельникам. Носила она довольно обыкновенные вещи, обычно оставлявшие открытой шею. Шарфик стал деталью, придававшей ей особый шарм. Объяснить наличие шрамов можно было чем угодно: упала в детстве, попала в аварию, и много чем еще, но объяснять она не любила – бабкин голос напоминал о себе каждым звуком. Поэтому Диана слыла молчуньей.