– Вам нельзя разговаривать! – упрекнула его Уилла. – Испортите снимок.
Она делала снимок за снимком, работая с максимальной быстротой и стараясь выжать все из последних нескольких минут естественного света. Ей хотелось, чтобы этот сеанс получился чем-то волшебным и необычным.
Серия снимков была заказана ей журналом «Лайф». Они готовили большую статью об Оскаре, молодом авангардном композиторе, и хотели, чтобы его снимал не менее авангардный фотограф.
Месяц назад закончилась война. Люди заново привыкали к мирной жизни. Им хотелось иных новостей, уже не связанных со смертью, болезнями и разрушениями. Среди последних работ Уиллы были фотопортреты ирландского писателя Джеймса Джойса и темпераментного испанского художника Пабло Пикассо.
Оскар жил в Риме. Узнав, что у него намечается выступление в Париже, издатели «Лайфа» немедленно связались с Уиллой и попросили провести фотосессию. Сама она жила в Париже менее двух месяцев – с начала ноября, – но уже успела сделать себе имя.
Число отснятых кадров перевалило за тридцать. К этому времени солнце окончательно скрылось за парижскими крышами. Когда погасли последние золотистые лучи, Уилла опустила аппарат.
– Вот и все, – сказала она. – Позирование закончено.
– Слава Богу! – обрадовался Оскар и встал, разминая затекшее тело.
– Думаю, я сделала неплохие снимки. У вас удивительное лицо. Чувственное, эмоциональное. Настоящая мечта фотографа.
– Тогда будем надеяться, что моя смазливая мордашка соберет несколько залов, – с улыбкой ответил Оскар. – Бог знает, что мой агент в этом не силен.
– Отдохните на диване, – предложила Уилла. – Я вас ненадолго покину.
– Меньше всего меня тянет снова садиться, – ответил Оскар, подходя к стене с обилием черно-белых фотографий. – Уж лучше я полюбуюсь на ваши снимки. Мне захотелось их рассмотреть с первых же минут, как я попал в ваше ателье.
Ателье находилось на Монпарнасе на левом берегу Сены и ранее принадлежало модистке. Уилла перебралась сюда две недели назад, съехав с прежней квартиры близ реки. Чтобы попасть в ателье, требовалось пешком подняться на верхний этаж грязного обшарпанного дома, но помещение было просторнее ее прежней квартиры и стоило довольно дешево.
– Развлекайтесь, – сказала Оскару Уилла.
Она отнесла фотоаппарат в проявочную, устроенную возле единственной раковины с холодной водой. Стенками служили развешанные одеяла. Аппарат Уилла поставила на столик раковины. Проявлением пленки можно будет заняться потом, когда Оскар уйдет. Рядом с раковиной лежали шприц, резиновая трубка, служившая ей жгутом, и стоял пузырек с морфием. Этим она тоже займется позже, когда проводит Оскара, проявит пленку и вернется после ночного шатания по кафе с подругой Джози. Когда уже не нужно будет ничего делать и никуда идти, когда она останется наедине со своими призраками и горем.