– Ты обещал не угрожать. Я сама. Я тебя позову, если что, – сказала Юля.
Мишка опустил голову и снова поднял, крикнул Юле вслед:
– Я буду здесь! Я здесь!
В домике было пусто и просторно. Снаружи нельзя было вообразить, что внутри так просторно. В углу стояла деревянная кровать, укрытая курткой, посреди комнаты деревянный стол и один стул, под потолком голая лампочка. Вот и все. Еще справа от входа стояла черная ширма.
– Вы пришли узнать о сыне. Но я не знаю, где он, – сказал мужчина и опустился на стул.
В доме было так же холодно, как на улице, и Юля внезапно почувствовала леденящий мороз. У нее посинели губы, ее затрясло.
– Как вас зовут? – выдавила Юля, стуча зубами.
– Зовите меня шаманом.
– Слушайте, мне не до этих ваших игр. Скажите, где мой сын.
– Я уже сказал, что не знаю.
Юля поймала себя на желании посмотреть в окно – на Мишку, но ни одного окна не было.
– Слушайте, мы знаем, что он был здесь, что вы прятали его и других молодых людей. Со мной полицейский. Вы же понимаете, что сейчас вас могут просто арестовать. И как бы мне этого ни хотелось, я пришла не за этим. Мне нужен мой сын!
– Я не знаю, где он, – неумолимо повторил шаман, – но он оставил для вас письмо. Просил отдать вам. Он написал его после того, как позвонил бабушке и покинул меня, чтобы присоединиться к ребятам. Они вернулись за ним.
Охотник зашел за ширму и появился с листком бумаги в руках. Подал листок Юле. Уселся на прежнее место.
Юля сняла варежки, бледные руки дрожали. Она боялась посмотреть на листок.
– Где вы их прятали? Там? За ширмой?
Охотник кивнул. Повинуясь какому-то звериному инстинкту, Юля кинулась за ширму, вскрикнула. На деревянных досках, рядом с дверцей, ведущей в подпол, лежал убитый, истекающий кровью медведь размером с нормальный холодильник. От него воняло шерстью, кровью, и был еще какой-то животный тошнотворный запах, похожий на запах мертвой кошки. Почему-то в комнате Юля запаха не почувствовала. Она попятилась, споткнулась о выступающую на сантиметр половицу, выскочила из-за ширмы.
Охотник усмехнулся.
– Вы их прятали в подполе? Да? А где они спали? Что ели? Они не замерзали? Мой сын здоров?
– Мальчики согревали друг друга, – спокойно сказал охотник. – Прочитайте письмо.
– Согревали? О чем вы? Вы…
Юля вонзилась глазами в серый листок бумаги.
«Мама! Не надо меня искать. Я сам с тобой встречусь через 18 дней, во вторник, у домика шамана в час дня. Даже не думай трогать шамана, иначе никогда меня не увидишь, клянусь. Живи своей жизнью. Я больше не твой жалкий сын. Теперь у меня есть цель, друзья и любовь. Мы с моими друзьями не можем выносить того, что происходит в нашей стране, того, что творят представители нашей беспощадной власти. Они лишили нас права выбора, они лишили нас свободы слова, они лишили нас справедливого суда, они обокрали нас и на наши деньги ведут войны, покупают оружие, мучают и убивают людей. Мы должны сделать ответный шаг. Нас не слушают. Не слушают никого. Всем затыкают рты. Значит, мы силой заставим прислушаться к нам. Мы будем грабить и убивать, мы будем разорять, мы будем взрывать и опустошать. Мы сделаем так, что нас услышат. Демо».