Сэм не представлял себе, на сколько минут хватит его мелочи, но как только раздался сигнал, он не стал терять времени. Он извинился перед Анни. Извинился за то, что звонит так поздно, что не успел на ужин, что не смог позвонить. Сэм хотел извиниться и за многое другое, но, испугавшись, что время разговора подходит к концу, он остановился, ожидая услышать записанный голос, требующий двадцать пять центов еще за две минуты.
Однако записанный голос так и не звучал, и Сэм стоял, молча прижимая трубку к уху – словно ожидая, когда ему ответят.
– Анни, извини, я очень виноват… – наконец начал он, но в трубке уже раздались частые гудки.
Выйдя из телефонной будки под дождь, Сэм непроизвольно поднял взгляд на неоновую вывеску. Быть может, это был обман зрения, быть может, в неоновых трубках на мгновение отразился свет проезжающей мимо машины, но Сэму показалось, будто на целую секунду оливка на дне стакана с мартини ярко вспыхнула.
Постояв, Сэм направился к своей машине. Предоставив двери закрыться так, как ей было угодно, он включил двигатель и выехал со стоянки.
«Задайте конечную цель поездки», – попросил навигатор.
Но Сэм его выключил. Ему не нужны были указания для того, чтобы доехать туда, куда он хотел.
Без четверти одиннадцать Ник и Носатый сидели в пустом баре за столиком на четверых, с чашкой кофе и стаканом пива. Пришла пора закрываться, и Ник еще должен был немного прибраться, так что, наверное, ему следовало бы выдворить Носатого, но дождь не утихал, а машины у Носатого не было, поэтому Ник решил угостить его пивом за счет заведения, пока сам он будет пить кофе. Он изредка поступал так – позволял Носатому задержаться после закрытия, лишь бы тот не болтал слишком много.
Они сидели молча, погруженные каждый в свои размышления, и вдруг дверь «Наполовину полного стакана» распахнулась настежь, и вошел мистер Нервный, промокший до нитки. Остановившись в дверях, он обвел взглядом зал. Затем сунул руку в карман и решительно направился к столику. На какое-то мгновение у Ника мелькнула мысль, что этот ненормальный вернулся с пистолетом. Должно быть, Носатый подумал то же самое, поскольку он побледнел. Но когда Нервный подошел к столику, он рухнул на стул напротив Ника и, не сказав ни слова, вытащил руку из кармана и хлопнул ею по столу. Когда он убрал руку, посреди стола, освещенная лампой над головой, лежала маленькая пластмассовая пробирка, на дне которой была мутная белая жидкость.
– Матерь божья! – воскликнул Носатый, резко толкнув стол назад, словно это была взрывчатка.