Флора удивленно поднимает брови. Полотенце падает на кровать.
– Полагаю, что да, – говорит она. – Мы вместе прошли через кошмарный стресс. Такое обычно сближает.
– И этот кошмарный стресс из-за тебя, – напоминаю я. Она элегантно пожимает плечами. Узнаю привычную Флору в этом жесте.
– Происхождение стресса не релевантно, – беззаботно сообщает она.
Я не могу сдержать смешок:
– Происхождение не релевантно? Серьезно, кто так говорит вообще?
Да, глупый вопрос. Кто так говорит? Принцесса, конечно. Королевская особа. Именно ей Флора и является, даже если она сидит в пижаме и выглядит так… непринужденно.
Она встает с кровати, подходит к шкафу и дергает за скотч, разделяющий мою коллекцию камней от ее милых свечек.
– Вот, – заявляет она, сматывая скотч и кидая его в мусорку. – Начнем все сначала.
Не уверена, что прекрасная дружба может начинаться с отдирания скотча, но все равно киваю:
– Да. Начнем.
Наказание началось. могло быть куда хуже.
Не знаю, имели ли они право отправлять нас на склад или еще куда – меня может быть, а вот Флору точно нет. Но кто знает, каких еще странностей они тут в горах напридумают. Может, отправили бы нас пасти овец или убирать каменные завалы с горных троп. Идея с камнями мне даже нравится, но все же…
Так что работа в прачечной кажется не такой уж большой ценой за то, что случилось во время «Вызова».
Флора так не думает.
– Дикость какая! – восклицает она, морща свой идеальный носик, достав охапку мокрых простыней из стиральной машины. – Мы что, в Средневековье?
Прачечная находится в помещении, которое раньше было, я думаю, чем-то вроде погреба. А может, в былые времена здесь держали провинившихся женщин. Под ногами неровный каменный пол. Через окна проникает тусклый свет. И снова дождь.
– История у меня на втором месте среди любимых предметов, – сообщаю я, добавляя сильно пахнущий стиральный порошок в машинку, – и что-то я не помню, чтобы в Средневековье были стиралки. Как думаешь, я могу ошибаться?
Флора бросает на меня взгляд. Ее волосы собраны в хвост, несколько прядей вокруг лица выпущены и завиваются от влажности прачечной. На ее лбу появляются крошечные капельки пота. Поражаюсь тому, что даже здесь, в подвале, занимаясь таким изматывающим делом, она все равно остается принцессой.
– Никому не нравятся заучки, Квинт, – заявляет она, но я замечаю едва заметную улыбку.
Кажется, я тоже улыбнулась, но ответила:
– Знаешь, когда ты называешь меня по фамилии, я чувствую себя твоей служанкой. Дурацкая привычка.
Она ухмыляется, захлопывает дверцу сушильной машины и включает ее.