28 марта 1938 года Фитин был зачислен на службу в органы госбезопасности и направлен на учебу в Центральную школу НКВД СССР в Большом Кисельном переулке, а осенью того же года переведен на ускоренные курсы вновь созданной Школы особого назначения (ШОН) НКВД СССР. Как пишет в своей недавно рассекреченной автобиографии сам Павел Михайлович, «в октябре 1938 года я пришел на работу в Иностранный отдел оперативным уполномоченным отделения по разработке троцкистов и “правых” за кордоном, однако вскоре меня назначили начальником этого отделения. В январе 1939 года (по нашим данным, 1 ноября 1938 года. – А.В.) я стал заместителем начальника 5-го отдела, а в мае 1939 года возглавил 5-ый отдел НКВД. На посту начальника внешней разведки находился до середины 1946 года».
Такая головокружительная карьера Павла Фитина – менее чем за год он прошел путь от сельхозслужащего до начальника внешней разведки Советского Союза – объясняется не недостатком кадров «расстрельной разведки», а их реформой, глубоко продуманной заменой революционных романтиков с трехклассным образованием на выросших в советский период и в эпоху индустриализации страны высококлассных технически грамотных специалистов, безгранично преданных своей Родине.
К тому же немаловажным обстоятельством было то, что Фитин – как и, например, Кузнецов – обладал яркой арийской внешностью, что было существенным моментом ввиду предстоящей схватки с нацистами, претендовавшими на роль «сверхчеловеков». Новому руководству разведки удалось в кратчайшие сроки подготовить кадры, которые в годы войны действовали в тылу у немцев, зачастую превосходя их по своим человеческим качествам, включая общий культурный и интеллектуальный уровень.
«Во главе разведки стоял Павел Михайлович Фитин, стройный, спокойный, импозантный блондин. Он отличался немногословием и сдержанностью», – пишет еще один представитель нового поколения разведчиков, выпускник той же ШОН 1940 года, Герой России Александр Семёнович Феклисов.
«В лице Фитина советская внешняя разведка нашла нужного, способного, порядочного и до конца преданного своему долгу чекиста, – отмечает в своей книге “Среди богов” (2014) разведчик Герой России Юрий Колесников. – Наркомвнудел Берия относился к нему с некоторой долей симпатии и с пониманием. Был в нём уверен».
И самое главное даже не в том, что Фитин никогда не говорил ни о ком плохо, не унижал достоинства даже заслуживающих порицания сотрудников. Он умел предвидеть обстоятельства и твердо придерживаться занятой позиции. «Зная о настороженном отношении Сталина к поступающей из-за рубежа агентурной информации, – пишет Колесников, – Фитин тем не менее продолжал без промедления докладывать о ней руководству страны. Предсказать реакцию генсека на поступившее из Берлина сообщение не мог ни Фитин, ни Меркулов, ни даже Берия… Здесь на карту ставилась жизнь».